Как
молодежь привлечь в науку

Александр
КОШЕЛЕВ, ведущий научный сотрудник
ИСЭМ СО РАН

Сорок лет назад, 19 октября 1960
года, Президиум Сибирского
отделения АН СССР принял
судьбоносное для иркутской
академической науки постановление
— о создании четырех новых
институтов и передаче всех
академических НИИ Иркутска в
прямое подчинение СО АН. С этого
начался период бури и натиска —
ускоренного создания того, что
сейчас мы с гордостью называем
Иркутским научным центром. И через
10 лет на пустыре за Кузьмихой в
новеньких корпусах уже
функционировали восемь институтов,
чьи исследования сразу же получили
не только всесоюзное, но и
международное признание. Так вот,
базовая причина столь
стремительного развития
институтов, созданных на пустом
месте, — это целенаправленная
кадровая и жилищная политика:
привлечение извне "штучной",
талантливой молодежи при достойном
квартирном обеспечении. Вот это
славное прошлое, которое
обеспечило сохранение ядра
иркутской академической науки,
прошедшей через разрушительное
десятилетие перестройки, вспомнил
председатель Президиума ИНЦ СО РАН,
вице-губернатор Иркутской области
академик Гелий Жеребцов на встрече
сотрудников ИНЦ с помпредом
президента в Сибирском округе
Леонидом Драчевским.

При
практически полном конференц-зале
Президиума ИНЦ (такого давно не
случалось) там не присутствовала
молодежь. Правда Гелий
Александрович отметил, что в
последние 2—3 года приток
выпускников вузов в академические
институты существенно усилился. К
примеру, в Институте систем
энергетики сейчас среди трехсот
сотрудников (в 1991 году — 640) —
полсотни аспирантов и
стажеров-исследователей (больше 20 в
прошлом не припоминаю). Оживилась
работа учебных кафедр философии и
иностранных языков, возобновились
молодежные конференции, в ИСЭМ
второй год идут занятия школы
научной молодежи… Но анализ
показывает, что
среднестатистическое качество
кандидатов в научную смену, увы,
невысоко. Там есть две группы
кратковременных гостей. Первая —
это те из ребят, кто пошел в
аспирантуру откосить, отсидеться
от армии в научных окопах. Вторая —
те, кто не может устроиться по
специальности на производстве, где
относительно высокая зарплата
обеспечивает конкурентность. Найдя
денежное место, эта молодежь уходит
бывает, с сожалением, уже вжившись в
науку. У нас из ИСЭМ только что ушел
сотрудник, влюбленный в компьютеры,
за полтора года вошедший в
тематику, имеющий уже две
публикации и видимый задел по
диссертации. Ушел на тяжелейшее,
вредное производство, с вахтовым
выездом в Свирск на рабочую
пятидневку — от маленькой дочери,
жены-студентки и
матери-пенсионерки, которых нужно
кормить. Ему уже на стажировке
установили зарплату в 7000 рублей
против 1000 здесь — о чем может быть
разговор…

Естественно,
есть и такие, кто выбрал науку как
сферу, как образ жизни, кто в срок
защищает диссертации. Увы, многие
из них тоже потом уходят (например,
в вузы, где и наука есть, и платят
заметно больше) — им надо кормить
семьи, и не век же ютиться в
общежитии. И если с деньгами можно
как-то крутиться, подрабатывать
сторожами, слесарями, дворниками,
то с жильем — никак.

Как отметил
Г. Жеребцов, руководство СО РАН эту
проблему понимает, этим озабочено,
оно разрешает "отщипнуть" от
институтских бюджетов на наем
жилья для молодежи. Но не от чего
отщипывать, бюджетных денег не
хватает даже на основную зарплату,
которая в науке в среднем не
превышает 1700 рублей — это при всех
кандидатах, докторах и академиках.

Шумок
понимания прошел по рядам после
слов: наблюдается активизация
защит докторских диссертаций. Это
ведь происходит потому, что при
отсутствии финансирования
экспериментальных работ и
экспедиций маститые научники от
нечего делать формуют
"кирпичи" из результатов,
накопленных в доброе старое время,
когда на оформление докторских не
хотелось отвлекаться. (Из зала
кинули реплику: "Это как
повышение рождаемости при перебоях
с электричеством!") Не зря же
кандидатских защит по свеженькому
материалу, особенно у
естественников, — маловато.

Когда
высокий московско-сибирский гость
в выступлении "насчет вообще"
заметил, что из демографической
проблемы для Сибири "не надо
устраивать излишней пугалки",
реакция зала была, мягко говоря,
неоднозначна. Да, конечно,
миграцией надо управлять, это
стратегия, и главная проблема —
экономическая, а демографическая —
вторична, она производна. Но верно и
другое: обеспечение полнокровной
молодой смены в науке перешло из
условия ее развития в условия
существования. И если в таких
мегаполисах, как Москва, Петербург,
Новосибирск, имеется рынок
избыточных и качественных кадров, в
том числе и для науки, то в Иркутске
такого в общем нет, и единственный
ключ к этой двери, как и раньше, —
это жилье.

На встрече
обсуждалась проблема китайской
экспансии в Иркутской области. По
мнению Л. Драчевского, какая-либо
опасность тут не просматривается
(реплика из зала: "Не иркутянин
вы!"), процесс этот управляемый, в
нем есть и позитивные аспекты:
дешевая рабочая сила. "А вот то,
что китайцы женятся у нас на
русских, то есть оседают прочно, это
как?" — "Что ж, если наши
женщины за них выходят, значит,
хотят иметь надежных, работящих
мужей!" — был ответ. Надо
полагать, иркутской науке
китайская экспансия не угрожает
(кстати, в декабре состоялся
очередной рабочий визит
специалистов ИСЭМ в Пекин, к
коллегам-энергетикам, с которыми мы
работаем много лет: не будет сюда
десанта китайских ученых, у них
дома — масса работы и условия
подобающие). Но опасность тут
другая — зримая, бесспорная. Если
раньше явное большинство жителей
Академгородка работало в
учреждениях ИНЦ (особенно до 1980,
когда в квартирных объявлениях
писали: Синюшину гору и
Академгородок не предлагать), то
теперь уже явно меньше половины. К
примеру, я живу в престижном доме
для ведущих сотрудников,
руководителей научных
подразделений, научной
администрации. Так вот, сейчас наш
подъезд — единственный из шести,
куда не вселились новые русские —
пока… В доме перестраиваются
квартиры, пробиваются капитальные
стены (из двух квартир делают одну —
на 7-8 комнат!), создаются сауны и
даже — да! — бассейны. Раньше
квартиры в таких домах были
ведомственными, теперь
приватизированы. Их продают,
разменивают — жить-то надо, а спрос
на Академгородок огромен: чистый
район, удобный, модный. Потеря
российских ученых мозгов,
естественно, коснулась и
Академгородка (из ИСЭМ отбыло 9
сотрудников — на историческую
родину в Израиль и Германию, в США).
При этом "ушли" и квартиры.
Помните, в каком-то из фильмов Петр I
оптимистично и прозорливо
изрекает: "Были бы корабли, море
завоюем!" Подобное можно
ответственно заявить и в смысле
квартир для научной молодежи. И
выход — сочетание федеральной и
муниципальной поддержки в виде
целевого финансирования при
возвращении к ведомственному
статусу для нового спецжилья.