И
черный о рыжий ударился щит…

Юрий КУЛИШЕНКО,
натуралист

"Без стона, без звука война
шелестит". Это о муравьях, черных
и рыжих.

Широкая
лента рыжих лесных муравьев шуршит
сейчас слева от нас, по обочине
зарастающей лесной дороги.
Наклонишься над колонной или
проведешь над ней рукой, и десятки
муравьев сразу принимают
характерную боевую позу: туловище
почти вертикально, жвалы раскрыты,
брюшко направлено вверх — только
тронь нас! Резко отдает муравьиной
кислотой.

Коля и Саша
идут впереди, разговаривая о своих
мальчишеских делах. Вот они присели
на корточки и что-то с интересом
рассматривают. Подхожу ближе и
замечаю около пятнадцати черных
кампонотусов. Гиганты сибирского
муравьиного народа собрались
группой посреди дороги и, словно
боевые механизмы из фильма
"Звездные войны",
величественно перемещаются
туда-сюда. Шарнирно складываясь
переставляются высокие ноги,
угрожающе раскрываются тяжелые
челюсти-жвалы мощных клиновидных
голов. Это солдаты. Не вижу рядом ни
одного более мелкого по размерам
рабочего муравья. Что-то странное и
непонятное происходит на этом
пятачке дороги. Рядом лежат на боку
три кампонотуса — тяжелые черные
титаны. Их ноги изогнуты и
неподвижны. Антенны излучают
мертвый холод. Еще два солдата
неуклюже ковыляют на обрубках
рычагов-ног. У одного
"ампутирована" сородичами
пострадавшая в бою левая
конечность, у второго — правая. Это
сражение. Это поле брани. Около
тридцати рыжих лесных формиков
скорчились в предсмертной агонии.

Мы сидим и
наблюдаем: почему кампонотусы не
уходят прочь от тропы рыжих? Что их
держит? Подавляющее превосходство
рыжих лесных муравьев очевидно —
сотни их пробегают в обе стороны
менее чем за минуту. Ребята шепотом
обсуждают происходящее. Пока
ничего не случается, черные
патрулируют, рыжие широкой рекой
текут по своим делам.

Но вот три
формика отделились от общего
потока и отправились на разведку.
Один из них сразу же натыкается на
солдата кампонотусов, два других
проскакивают дальше. Маленький, не
более ноги черного, но скоростной
"рыжик" не успевает
среагировать, и черный, с
удивительной для него быстротой,
наносит удар огромными жвалами. С
рыжим все кончено. Он конвульсивно
складывается пополам и, подергивая
ножками, замирает. Ребята удивленно
ахают от неожиданности.

В этот момент
другой рыжий тоже встречается с
кампонотусом. "Боевая машина"
неожиданно крутнулась на 90
градусов и стремительно ушла прочь.
Чего так испугался наш левиафан?
Видимо, вздернутого брюшка со
смертельным химическим оружием —
муравьиной кислотой. Рыжий после
встречи начинает возбужденно,
беспорядочными кругами, носиться
по пятачку, пока со всего размаха не
сталкивается с другим
кампонотусом. Удар жвалами — и
рыжий корчится на земле. А где-же
третий формика? Вот он. Успел в
стремительной схватке вцепиться в
заднюю ногу левиафана и волочится
за ним, стараясь остановить
гиганта. Тот, желая освободиться от
разведчика, вовсе забыл о своих
жвалах и крутится на одном месте.
Здесь, похоже, не обошлось без
кислоты. Ближайший кампонотус
увидел противоборствующую пару и в
стремительном броске отсекает
голову рыжего. Черный продолжает
кружить с головой врага на лапке —
кислота сделала свое дело.

Более часа
сидим мы не в силах оторваться от
происходящего на дороге. За это
время был убит один черный солдат.
Трое рыжих вцепились в него,
остановили и забрызгали кислотой.
Теперь он лежит, бессильно
опрокивнушись и медленно поводит
рычагами ног.

Наконец мы
понимаем суть вещей. На
противоположной обочине, у обрыва,
в корнях сосны небольшое гнездо
кампонотусов. Бегают пять или шесть
маленьких рабочих, медленно
проходят большеголовые солдаты.
Иногда рабочие забегают на поле боя
и тотчас стремительно несутся к
гнезду. Два или три
кампонотуса-солдата покидают поле
сражения и скрываются в гнезде.
Видимо, устали или проголодались.
На их место неторопливо
отправляется на боевое дежурство
свежий гигант. По каким законам и
правилам происходит "замена",
мы понять не можем, видим только,
что на пятачке постоянно
патрулируют от десяти до
пятнадцати солдат. Позже вспоминаю
о способности насекомых к анализу
частоты встреч и концентрации
запаха сородичей — это или
привлекает их на определенный
участок, или отпугивает.

К вечеру мы
возвращаемся назад. Внизу, под
обрывом, затихает шум Байкала.
Вдоль дороги едва слышно шелестит
тонкая струйка запоздавших рыжих
легионеров. Черные заторможенно
поводят усиками-антеннами,
медленно передвигают рычаги лап.
Сказывается вечерняя прохлада.
Коля кладет на пятачок кусок коры:
"Ночевать под ним будут, как в
домике!"

И верно,
утром мы находим под корой штук
пять кампонотусов.

Мы наблюдаем
героическую оборону своего гнезда
черными воинами в течение трех
дней. Их мужество и
самопожертвование достойны
уважения. Восемь кампонотусов
погибли за это время, уложив
бесчетное множество рыжих
разведчиков-фуражиров.

Ребята
хотели помочь черным, но я
предостерег от убийства рыжих.
Во-первых, это нужный лесу санитар,
защищающий деревья от вредителей.
Во-вторых, нападение на
фуражирующую колонну формика
вызвало бы мощное выделение
химических веществ — сигналов
тревоги. В таких случаях колонна
рассыпается по сторонам в поисках
врага, и "триста спартанцев у
Фермопил" мгновенно будут
уничтожены сотнями рыжих. И,
в-третьих, это их лесное дело, и мы
не вправе выступать судьями по
каждой "несправедливости", тем
более под влиянием первых,
необдуманных эмоций.

На следующий
год дорога была пустынна. Исчезли и
герои-"спартанцы", и их рыжие
противники. Осталась лишь сырая
глинистая почва на дороге, влажный
мох да зеленая трава. Складываясь и
распрямляясь, одиноко шагает через
дорогу гусеница-землемер-пяденица.
Вскоре и она бесшумно скрылась в
тени лесной подстилки.

Комментарий.

Муравьи
родов "кампонотус" и
"формика" принадлежат к
одному, общему для них подсемейству
Формициды. Оба вида полезны для
леса, особенно Формика, которые
сносят в свое гнездо массу вредных
насекомых и других беспозвоночных
животных. Наибольшего внимания у
них удостаиваются самые
распространенные личинки и
взрослые насекомые. Как правило,
это вредители. И Формика миллионами
несут их в свои гнезда, порой не
обращая никакого внимания на
других, встречающихся реже.

Древоточец
Кампонотус, истачивая пни и упавшие
деревья, также числится в полезных
для леса насекомых.

Для сбора
пищи муравьи прокладывают и
обустраивают "тропы", которые
у Формика могут достигать сотен
метров.

Основное
оружие Кампонотусов — верхние
челюсти, так называемые жвалы. У
Формика к ним добавляется
муравьиная кислота, вырабатываемая
в больших количествах брюшными
железами. Опознание свой-чужой и у
того и у другого вида происходит по
запаху, при помощи антенн. Вымазав
муравья в соке раздавленного
представителя другого вида, можно
добиться признания его своим среди
чужих и чужим среди своих. При
помощи антенн передаются и более
сложные сигналы: сведения об
опасности и наличии пищи,
координируются действия при
строительстве муравейников и
организуется защита от врагов.

Наиболее
жаркие схватки происходят при
вселении одного вида на территорию
другого. Побеждает, как правило,
более многочисленный род.
Кампонотус проявляет иногда
достойные удивления интеллект и
сообразительность. Есть сведения,
что обитатели старого гнезда
Кампонотуса с вечера занимали все
ходы-выходы молодой семьи Формика и
не выпускали их наружу. В
результате такой осады их враги
гибли от голода.

Вот вам и
"мурашки"!