Поход
на Мунку-Сардык

Владимир КИНЩАК,
"Восточно-Сибирская правда"

Вершина
Мунку-Сардык в Восточном Саяне на
границе с Монголией, не сильно
далеко — 320 км. Мы выехали в
направлении монгольской границы на
"Москвиче" моего старого
товарища Володи Ведерникова, с
которым когда-то вместе
инструкторили на турбазе "Бухта
Песчаная". Палатки, ледорубы,
лыжные палки и набитые продуктами
рюкзаки отягощали багажник и крышу
автомобиля.

Самый
экзотический участок старинного
тракта — Тункинская долина. На мой
взгляд, одно из самых прекрасных
мест на земле. У шлагбаума собирают
мзду люди в форме. Деньги берут за
посещение национального парка.
Подозреваю, что этот вид поборов
законами Российской Федерации не
предусмотрен. Впрочем, не все ли
равно гражданину — законно его
обирают или не законно? Знать бы, на
что. Хорошо, если на ремонт
Тункинских Альп…

… Иркут
уходил в горы широким ледяным
зигзагом. Галечный пляж под мостом
и рядом был уставлен автомашинами
всех марок, микро- и "макро"
автобусами. В близком леске
пестрели палатки, играли дети,
горели костры. Володя загнал свой
"412-й" в укромное место, и мы
влились в ряды людей в пестрой
одежде с рюкзаками, которые
группами и по одному выходили на
лед и двигались вверх по белой реке.

Каньон вел в
горы. Там, где река делала петли,
скалы сжимали заполненное льдом
русло и уходили вверх отвесными
стенами. В теснинах сильно
сквозило. Навстречу, по мягкому
весеннему льду, катились лыжники и
сноубордисты.

Примерно за
полтора часа мы поднялись к месту
слияния Белого Иркута и Мугувека.
На заросшем соснами острове стояли
палатки. Туристы из Иркутска,
Ангарска, Шелехова, Усолья и
Улан-Удэ в предвкушении
восхождения жгли костры,
закусывали перед сном и пели
мужественные песни про "горы, в
которых еще не бывали".

Мы поставили
палатки, разожгли костер и
проделали все то же, что и они, по
полному ритуалу.

В процессе
общения со старожилами — некоторые
из которых приехали неделю назад —
выяснилось, что далеко не все
обитатели острова намерены
продолжить восхождение. Для многих
целью похода был именно этот остров
на стрелке Белого Иркута и
Мугувека, где можно в компании с
единомышленниками переночевать на
свежем воздухе, полюбоваться
ландшафтом, прогуляться по
окрестностям, посидеть с гитарой у
костра, со вкусом выпить и закусить.
Оттянуться на всю катушку…

Островное
братство представлено всеми
возрастами, социальными слоями и
профессиями. Снаряжение — от
самопального и вэцеэспээсовского,
оставшегося от времен
организованного и планового
туризма, до продвинутого и
супердорогого, изготовленного на
ведущих австрийских и итальянских
фирмах. Впрочем, такими вещами
здесь кичиться не принято. У костра
рядышком сохнут отечественные
пудовые горные ботинки и
австрийский пластик…

Никто никем
не командует. Каждый волен делать
что угодно. Кто-то послюнявил палец,
"пощупал" ветер и пошел
штурмовать Мунку (один или с
компанией). Кто-то остался общаться
у костра. Кто-то отправился на
ближайший склон — собирать полезные
для здоровья травки.

Ночью был
мороз, превративший чай в котелке в
лед. Ночевка на свежем воздухе
взбодрила. Погода
благоприятствовала. Плотно
перекусив (с мыслью: чем больше
съем, тем легче будет рюкзак), мы
двинулись вверх.

Маршрут
начинался с Мугувека. По ледопадам
замерзшей реки желательно идти в
кошках. Кое-кто из восходителей
карабкался на ледяные бугры без
кошек и даже в кроссовках или
резиновых сапогах. Тем, кто
проделывал это на моих глазах,
повезло. Потому что соскользнуть с
замерзшего водопада вовсе не так
приятно, как скатиться с него на
лыжах или доске, что здесь
практикуется.

От истоков
Мугувека восходители по крутой
каменистой осыпи поднимаются в
цирк Мунку-Сардыка. Для большинства
из туристов, благоразумных, в этом
месте восхождение заканчивается.

Замерзшее,
покрытое снегом озеро на высоте 3000
м. Впечатляющая панорама Саянского
хребта. Цепочка людей, двигающаяся
через снег, осыпи и лед на
зазубренную вершину. До нее
километров пять. Отдельные фигурки,
поднимающиеся по блестящему на
солнце взлету ледника или по тропе,
идущей вдоль его кромки, кажутся
отсюда точками. На берегу озера
стоят огороженные стенками из
снежных кирпичей палатки. Бывает,
что любители экстремальных
впечатлений здесь и ночуют.
Некоторые просто отдыхают и пьют
чай на пути к вершине.

В лоб, по
льду, Мунку берут профи-альпинисты,
приезжающие сюда на один день —
размяться перед сезоном, и
самоуверенные туристы. Если
самоуверенность доминирует над
умением и удачей, они срываются,
иногда калечатся, бывает, что и
погибают.

Холодно. В
нашей группе кошки есть только у
двоих. За несколько сотен метров до
вершины мы сворачиваем вправо и
через час забираемся на перевал
Седло Мунку (3300 м). На каменистом
гребне уже топчется несколько
туристов. Вид на Монголию суров.
Там, внизу, тоже имеется замерзшее
озеро, монгольское. Пограничники
хребет не патрулируют, и при
желании можно сходить в соседнее
государство. Желания нет, да и ветер
сдувает в сторону дома.
Фотографируемся, жуем шоколад, идем
вниз…

К утру
первого мая погода портится. Туман.
Здоровенными хлопьями валит снег.
Уже через час он покрывает землю
толстым слоем. Народ резвится —
лепит снежных бабушек и девушек.
Некоторые очень привлекательны.

На следующий
день возвращаемся в Иркутск. Мунку
мы обязательно возьмем — на
следующий год.

"Особое
мнение" автора

Мне,
воспитанному на жесткой дисциплине
альплагерей и организованного
туризма, не слишком понятно, почему
во время майских праздников, когда
на высшей точке Восточного Саяна и
в ее окрестностях топчутся толпы
людей, здесь не видно курток с
яркими буквами "МЧС", которые
так примелькались на телеэкранах.
На мой неискушенный взгляд, прямой
обязанностью спасателей из этого
министерства является
обязательное официальное
присутствие в местах, где могут
возникнуть и возникают
чрезвычайные ситуации и где могут
понадобиться спасательные работы.
Не знаю, чем в этом году завершилась
"Мунку-Сардыкиада". Я не был
свидетелем несчастных случаев. Но и
не объяснили, что пострадавших
спускают вниз сами туристы, "если
захотят и если у них есть время"…
Именно так было в прошлом году,
когда с горы пришлось спускать тело
погибшего восходителя.

Но хорошо,
если они умеют это делать. А если
нет? Навыкам спасательных работ
надо учиться. Да! Это территория
Бурятии. Но сломавшему ногу
человеку глубоко безразлично,
какие спасатели придут ему на
помощь — бурятские или иркутские.
Лишь бы пришли… Пока что не
приходят — ни те, ни другие…

Нет денег? А
почему бы не организовать
дежурство спасателей МЧС на время
праздников за счет тех средств,
которые собирают с туристов за
въезд на территорию национального
парка? Почему бы не контролировать
восходителей, определяя им
контрольный срок возвращения? Как
это было принято в советские
времена…

Впрочем, мое
особое мнение основано на
устаревших представлениях о
технике безопасности в горах и о
том, что человеческая жизнь
бесценна. Что спасать ее надо
независимо от того, сам ли
пострадавший нарвался на
неприятность, или по служебной
необходимости… А может, я
неправильно понимаю функции
спасотрядов МЧС?