Владимир
МАТИЕНКО:

«Нет
плохих детей.
Есть равнодушные взрослые»

Татьяна
КАРАВАЕВА, журналист

О тех, кто представляет нашу
власть, мы хотим знать все. Ведь
человек не начинается и не
заканчивается работой. Он несет
сюда свои домашние проблемы и
личные отношения — с родными,
друзьями, врагами. А значит, решение
наших общих проблем зависит и от
его поступков вне стен Дома власти.

Кандидата в депутаты
областного Законодательного
собрания Владимира Матиенко мы
помним как комсомольского лидера,
как вице-губернатора, знаем как
президента «Сибсканы». А как
мужа, отца, просто мужчину, наконец?

—
Владимир Александрович, хотелось
бы ответов откровенных. Если вы
скажете, что семья для вас важнее
работы, я не поверю. Вы всегда были
человеком общественно загруженным
— все посты, которые вы занимали,
требуют столько времени и сил, что
трудно представить, какое место в
вашей жизни отводится семье?

— И все-таки
большое. Это правда, что режим
работы такой, что с родными людьми
находишься рядом больше в мыслях,
чем наяву. Но иной раз задумаешься:
а ради чего мы работаем, не замечая
времени, бьемся, ссоримся,
добиваемся успеха в жизни? Да ведь в
принципе ради детей, которых
рожаем, любим, растим. Моему
старшему сыну Тимофею 25 лет,
Машеньке — 20. Помню ту радость при
рождении первенца-сына, я два дня
отмечал это событие с друзьями.

Но, наверное,
только сейчас, при рождении
третьего ребенка, от второго брака,
тоже дочери, я по-настоящему
осознал это событие совсем
по-другому, может быть, в силу
своего возраста, зрелости? Я
волновался ужасно, когда получил
право присутствовать при родах,
прошел специальный «курс
молодого бойца». Врачи сказали,
что я вел себя молодцом, мне
доверили перерезать пуповину. А
потом я взял дочку на руки и, пока
врачи занимались женой, ходил с ней
по операционной, пел песенки,
рассказывал сказки, а по лицу слезы
катились — от радости и умиления. Я
ощущал себя присутствующим при
рождении чуда. Наверное, это
приходит с возрастом — более
мудрое, более осознанное отношение
к жизни. И, наверное, именно эта
«должность» — отца троих детей
— рождает во мне ответственность за
всех наших детей вообще, за те
условия, в которых они сегодня
растут.

А, может быть,
еще и потому, что на посту
вице-губернатора я занимался этой
сферой, видел и знаю больше, чем
другие. Видел социальные приюты,
где у ребятишек нет даже тапочек и
они ходят босиком по холодному
полу. Видел детские дома, где не
всегда хватает продуктов, одежды,
тепла. Но и даже таких домов и
приютов остро не хватает в области,
некуда забрать детей из
канализационных люков.

Мы тогда
наметили хорошую программу по
безнадзорным и несовершеннолетним
детям, но она требует работы и
работы. И не только государства, но
и родителей, в том числе и тех, у
кого свои дети благополучные — ведь
им тоже жить в этом мире.

— А у вас
были проблемы со своими детьми? Ваш
второй брак не мешает отношениям со
старшими ребятами?

— Я не вижу и
не делаю разницы между детьми от
первого и второго брака. А что
касается проблем, то, конечно, они
были. Не собираюсь скрывать: я как
отец пережил немало неприятных
моментов со старшим сыном. Все было:
и драки, и приводы в милицию, и
машину водил в нетрезвом виде.
Скорее всего, найдутся желающие
воспользоваться этими фактами во
время моей предвыборной кампании,
укорить сыном. И просчитаются.
Потому что, к счастью, все это уже
позади. Мы вместе с ним не без труда,
но благополучно вышли их этого
кризиса. Тима сегодня увлеченно
помогает мне в моей предвыборной
кампании. И еще… собирается в армию
с нынешним весенним призывом, на
днях он получил повестку. Он видит
во мне опору, старшего друга, а мне
очень важно, чтобы Тимофей гордился
мной.

Я думаю
проблемы, которые я пережил с ним,
знакомы многим родителям,
воспитывающим сыновей. Зато я
теперь знаю, что и как надо делать,
чтобы преодолеть наше безразличие
к судьбам детей.

И со старшей
дочкой Машей у меня прекрасные
отношения, как, впрочем, и с первой
женой. Они живут в Санкт-Петербурге,
Маша учится в экономической
академии. Мы часто созваниваемся и
по возможности видимся.

— А еще
детей иметь собираетесь?

— Это надо
вместе с женой решать. Да и Настенка
пусть подрастет — ей ведь год и
четыре месяца всего. Я теперь
понимаю, когда говорят, что внуков
любят больше, чем детей. Дело не в
том, что это внуки, дело — в
возрасте. С годами острее начинаешь
осознавать всю важность отцовства
и ответственность за маленького
человека, за его судьбу. И боль за
других, за всех детей становится
острей. Ведь отношение к молодым —
это отношение общества к самому
себе.

Мы вот сейчас
дружно ругаем старое время, и за
многое — справедливо. Но я же помню
— я тогда работал в комсомоле — мы
не допускали многого, с чем сегодня
миримся. Как это подросток 1
сентября не пошел бы в школу? Это ЧП!
А в прошлом году мы на уровне
губернатора вынуждены были
принимать решение, запрещающее
школам исключать трудных
подростков из общеобразовательных
школ без согласия родителей и без
решения соответствующей комиссии
по делам несовершеннолетних. Проще
всего порвать последнюю пуповину,
связывающую ребенка с чем-то
добрым, полезным.

Я уж не
говорю о самом страшном и тяжелом,
что появилось в нашей жизни — о
наркотиках. Не могу забыть
безысходность и тоску в глазах
матерей наркоманов, которых
собрали в прошлом году в
администрации. Как помочь больным,
а самое главное — как не допустить
того, чтобы наши дети попали в эту
ситуацию?

Надо
открывать кружки, клубы по
интересам, спортивные секции. И
здесь не должны себя чувствовать
посторонними родители, которые
возглавляют благополучные фирмы и
предприятия. Если каждый хоть
что-то сделает для решения этой
проблемы, многого можно добиться.

Хоккейный
клуб «Сибскана», где я являюсь
президентом, уже открыл в девяти
городах и районах нашей области
девять филиалов спортшколы
«Сибскана» для подростков.
Худо-бедно 800 ребят мы спасаем от
беды. Пацан, выходя из своего
подъезда, должен иметь
альтернативу подвалу.

В этом году я
хочу с помощью друзей, которые
готовы стать спонсорами, открыть в
Иркутске еще 10 детских спортивных
школ. Я убедился во время встреч,
что особенно тяжелая обстановка — в
спальных районах. Здесь высокая
концентрация населения, огромное
количество подростков, а для них
практически ничего нет. Вот и
кучкуются они в подвалах под
руководством «отвязанных»
сверстников.

Откроем
школы в первую очередь в
Ново-Ленино, в Университетском, в
Первомайском и, естественно, на
Синюшиной горе и в Глазково, где я
сегодня баллотируюсь в
Законодательное собрание. На
Синюшке откроются три филиала
«Сибсканы». К этому
практически все готово, и спонсоры
есть. Уже закуплены спортивная
форма, футбольные мячи, найдены
тренеры, которые будут заниматься с
ребятами. Так что в июне у
нескольких сотен подростков этого
микрорайона состоится праздник. А
значит, столько же бабушек и
дедушек, пап и мам будут чуть
спокойнее — их дети заняты
тренировками, не болтаются на улице
с кем попало.

Наверное, это
не панацея от всех бед, но ведь надо
же что-то делать, а не повторять без
конца: молодежь спивается, молодежь
«села на иглу», и плевать ей
вслед. Ведь в этой компании могут
оказаться ваш сын, ваша дочь.
Кстати, у девочек свои проблемы, не
менее серьезные. Их футболом не
заманишь, значит, нужно что-то

другое. Я лично, к примеру, на
Синюшке готов каждой школе дать
тренеров на шейпингу, аэробике —
пусть только школы, со своей
стороны, откроют свои спортзалы для
этих девчат.

Я, сегодня
именно так, через призму своей
семьи, смотрю на то, что делается в
городе, на улице, в подъезде. И
поэтому очень близко к сердцу это
принимаю.

— А как
вы относитесь к семейным традициям?
Вы что-то перенесли в свою жизнь из
той семьи, где выросли сами?

— Отцу сейчас
77 лет, маме — 69. Всю жизнь они честно
трудились. Нас было трое сыновей. И,
сколько я помню, мама тянулась из
всех сил, чтобы всех нас поставить
на ноги, выучить, вытащить в люди.
Меня до сих пор потрясает этот факт:
когда мы все уже учились в
институтах, мама, не имеющая
среднего образования, почти в
пятидесятилетнем возрасте заочно
окончила техникум по специальности
бухгалтер, чтобы не чувствовать
себя среди нас необразованной.

Всю жизнь она
беззаветно, самоотверженно служила
детям. Все мы выросли здоровыми,
нормальными людьми, все получили
высшее образование, все — семейные
люди. Вот эта самоотдача,
самоотверженность, жизнь во имя
детей мне теперь очень близка и
понятна. Я сам на многое готов ради
детей.

— Своих?
Или чужих тоже?

— А разве я не
доказываю это своими усилиями,
старанием сделать то, что в моих
силах?

Сейчас вот
начинается летняя кампания по
устройству дневных лагерей при
школах города. На них фонд
социального страхования выделил по
28 рублей в день на человечка. А к ним
надо еще минимум 200 рублей в месяц.
Откуда их брать? У родителей чаще
всего денег нет. Значит, дети
окажутся на улице? Поэтому я и
обратился к предприятиям и
организациям, чтобы они помогли
близлежащим школам организовать
летний отдых детей. И суммы-то нужны
невеликие — от 20 до 30 тысяч рублей.
И, кстати, многие мои друзья и
знакомые уже откликнулись на мой
призыв.

— А в
качестве кого вы это делаете?
Кажется, ваш официальный статус вас
к этому не обязывает?

— В качестве
гражданина. Как член общества, в
котором жить и расти нашим детям. И
я, как любой родитель, хочу чтобы
это общество было здоровым и имело
будущее.