Россия
и Запад: упражнения в непонимании

Руслан БАЖИН

Прошлый год
стал временем резкого похолодания
в отношениях России и Запада. Обе
стороны оценивают этот процесс
нервно и даже с некоторой тихой
истерикой. Обе стороны похожи на
рассорившихся и дующихся друг на
друга то ли друзей, то ли
влюбленных. Похолодание, рецидивы
"холодной войны" не нравятся
ни России, ни Западу. Однако могло
ли быть по-другому и так ли уж
негативно это самое похолодание?
Грядущие президентские выборы в
России и в США заставили стороны
напряженно застыть, разглядывая
друг друга через прицел если не
"горячих", то информационных
орудий.

Конечно,
внешними катализаторами
охлаждения стали причины
экономико-политические. Тут и война
в Югославии, и возня вокруг
кредитов МВФ, и информационный
наезд Запада на российскую
коррупцию, а потом еще и война в
Чечне, которую на Западе расценили
резко негативно отчасти из-за того,
что увидели этот конфликт в цепи
других конфликтов в мире (та же
Югославия, потом Восточный Тимор).
Западный прессинг у нас очень любят
выводить из экономических
интересов — потерянные инвестиции,
желание контролировать нефтяные
потоки и так далее. Но такой
"экономикоцентризм", на мой
взгляд, игнорирует главные причины
возросшей конфликтности в
отношениях западных стран и России.
А причины эти скорее чисто
антропологического, культурного
свойства и порождены пропастью
непонимания друг друга.
Непонимание это многолико и
взращивалось столетиями.
Преодолеть его за 10-15 прошедших лет
оказалось не под силу обеим
сторонам.

Во-первых,
зададимся вопросом: с кем общалась
Россия со времен падения
"железного занавеса", думая,
что общается с Западом? Общалась
она не с разноцветной и
противоречивой реальностью, а с
некоей "европейской
цивилизацией", которую сама и
выдумала. В России, при всей
образованности и эрудиции россиян,
Европа и Америка есть важные
мифологические концепты
коллективного воображаемого, а
любые мифы грешат главным — они
неконкретны. Власть новой
демократической России довольно
слабо представляет себе, что такое
реальные западные страны.

Поэтому
ошибка первая — валить Запад в одну
кучу, когда можно воспользоваться
старым добрым принципом
"разделяй и властвуй". Запад
любит представлять себя "единой
командой", но на деле существуют
острые противоречия, например,
между континентальной Европой и
"островными" Англией и США. В
"единой Европе" исторически
сложившиеся политические культуры,
скажем, Франции, Германии и Италии,
сильно разнятся. Российская
дипломатия в последнее десятилетие
очень любила всякие форумы, то есть
общалась с Западом в целом, — тут и
бесконечные отношения с МВФ, с ОБСЕ,
с "большой семеркой", которая,
польстив нам, стала
"восьмеркой". Вести же
политический и культурный диалог с
каждой страной по отдельности,
видимо, не хватало
интеллектуальных и временных
ресурсов.

Ошибка
вторая, ярко проявившаяся в ходе
нынешней чеченской кампании:
российское руководство
воспринимает как политическую силу
отдельной страны только
государство, перенося российский
стереотип о равенстве между
страной-нацией и страной-
государством, то есть исходя из
плохо осознаваемой посылки, что раз
в России нет гражданского общества,
то и в других странах подобная
ситуация. Сила же западных обществ
как раз в присутствии в политике
гражданского общества в виде
множества неправительственных
организаций. Эти организации
зачастую и создают определенный
информационный и идейный фон,
влияющий на решения государства.
Для нас же в России
неправительственные организации —
это "художественная
самодеятельность", на которую
власть смотрит более чем
снисходительно. А ведь грамотно
обратив активное внимание тех же
правозащитных организаций на
вопиющие нарушения прав человека в
"независимой Ичкерии" еще до
войны, можно было получить совсем
другой, западный взгляд на
чеченскую проблему.

Ошибка
третья — неумение российской власти
жить в информационном обществе. Это
проблема пресловутого пи-ара, но не
в его "национальной
особенности", заключающейся в
бесконечных "сливах" и
"вбросах", а в цивилизованном
формировании положительного
образа страны на мировой арене.
Создавать позитивный имидж России
невозможно давосскими фуршетами с
медведями и цыганами. Позитивный
имидж создается тогда, когда о
своих проблемах, даже "марающих
честь и достоинство", страна ли,
человек ли, заявляет честно и
максимально быстро. В данном случае
"первое слово дороже второго".
Помните, как отмалчивался Кремль,
когда начался скандал с кредитками
президента и с отмыванием
"русских" денег? А явное
нежелание разговаривать с
западными СМИ по Чечне? Опять
Кремль отмалчивался или делал
смехотворно-расплывчатые
заявления. А вот Басаев с Удуговым
не молчали — они занимались пи-аром
активно и молниеносно. И так
называемое "мировое
общественное мнение" на их
стороне. Российскому же
руководству теперь остается лишь
доказывать Западу, что "мы не
верблюды", а это стратегия
проигрышная. Интересно то, что
максимальный информационный удар
со стороны Запада по чеченской
проблеме пришелся на первые месяцы
начала кампании, когда у России
было куда больше моральных прав на
ее ведение, чем сейчас. Сейчас
западные оценки происходящего
стали куда более вдумчивыми и не
такими стопроцентно
"прочеченскими", как вначале.
Сделан ли какой-либо вывод в Кремле?
Нет. И.о. президента Путин
красноречиво ( путем длинных
интервью и статей в западной
прессе) молчит, как Штирлиц, по всем
вопросам.

Я уж не
говорю о работе с национальными
образами России, поскольку это и
вовсе высший пилотаж. Мы можем и
должны делать что-то с тем, что в США
Россия — это бывшая "империя
зла", "экономическое
ничтожество", заваленное снегом,
по которому бродят медведи и
мафиози и говорят на языке, на
котором в голливудском
кинематографе базарят только
злодеи; во Франции Россия — страна
хоть странная и неуклюжая, но очень
симпатичная, героическая, с
красивым языком и культурой, страна
детских мечтаний о приключениях
(главный пророссийский пиарщик —
Жюль Верн со своим "Мишелем
Строговым"); в Германии русских
уважают еще с войны. В общем, что ни
европейская страна, то разное
отношение к России.

Ошибки можно
множить, однако не только Россия их
совершала. Запад не менее отличился
в том, что сам себя загнал в тупик со
своей позицией по России.

Если Россия
общалась с придуманным Западом, то
Запад общался с придуманной
Россией. Сразу бросается в глаза
тот карикатурный образ России, с
которым, вместо России настоящей,
общался Запад. Впрочем, новая
российская власть с конца
"перестройки" и сама с
удовольствием помогала Западу эту
карикатуру рисовать. Для Запада
Россия времен падения "железного
занавеса" — страна, проигравшая
"холодную войну", потерявшая 70
лет своей истории, страна, которая
не умеет жить, "как
цивилизованные люди". Советская
история активно превращается в
дебильный комикс. Взявший
менторский тон Запад поучает
ослабленную после коллапса СССР
Россию, как жить. Щедро дает
кредиты, просто под заверения в
"нижайшем почтении", как
самогипнозом успокаивая себя мифом
о "демократической, прозападной
России", слыша хорошо выученные
свои же формулировки от разного
рода Чубайсов. Это уже потом, по
прошествии многих лет, изведенный
"русским скандалом" честный
Мишель Камдессю скажет горькие
слова о слепоте Запада, о его
нежелании вникать в российские
проблемы, об "институциональной
пустыне" на месте мифической
"молодой демократии".

Негативный
имидж России на Западе сложился
давно. Запад вообще не любит
вникать в чуждые, неевропейские
культуры. К тому же язык трудный, а
обычаи непонятные. Поэтому избран
был облегченный метод общения с
великой страной: "30000 одних
экспертов" припеваючи жили в
России на казенных харчах, поучая
нас, как нам жить, не удосуживаясь
даже понять наши проблемы. Входя в
"демократическое мировое
сообщество", Россия надеялась,
что раз демократия — значит,
"дружим" на равных. Западным
странам такая "равная" Россия
оказалась ни к чему, а ее
собственная политическая позиция и
конкурентоспособная продукция —
сильной помехой. Тут-то и
пригодилась старая мифологема об
"империи зла", и черная краска
снова густо полилась на Россию.

К сожалению,
дурную услугу России на Западе
послужили несколько сил. Первая
сила — эксперты по России. Среди них
самые известные и, главное,
читаемые — эксперты англоязычные,
американцы прежде всего. Среди них
столпы "холодной" войны Пайпс,
Бжезинский, Киссинджер. Та же
Мадлен Олбрайт — это школа
Киссинджера. Люди эти все —
блестящие дипломаты, умные,
проницательные, с мощным
стратегическим мышлением и
вдумчивым отношением к России и к
миру. Одна беда: по-человечески они
патологические русофобы, что
сквозит в каждой строчке их трудов.
Какой уж тут позитивный имидж…

Вторая сила —
те же СМИ. Схема освещения событий в
любой стране западными агентствами
одинакова. Сам журналистский
дискурс, если перенести на него
известные слова Пушкина, "прости
Господи, должен быть глуповатым"
в силу ограниченности временных и
пространственных ресурсов. К тому
же журналисты склонны поддаваться
настроениям того общества, в
котором живут, иначе какие же они
журналисты. А русское общество
склонно к истерике и
самоуничижению. Мы скорей будем
плакать и ругаться, нежели с
холодной рациональностью
оценивать как ошибки, так и
достижения. Что же мы хотим от
никогда не понимавшего нас Запада,
для которого мы такая же
экзотическая "восточная"
страна, как Индия и Китай?

Однако
принципиальной ахиллесовой пятой
Запада в общении и с Россией, и с
другими странами
"неевропейской" ойкумены
является его идейная нищета. Это
самая большая тайна Запада.
Капитализм оказался неисчерпаемым
на выдумку, птицей Феникс, которая
возрождается после любых кризисов.
У капитализма есть только один
изъян: главная цель здесь —
получение прибыли, а это возможно
только при разнице цен, что, в свою
очередь, возможно только при
пирамидальной структуре
экономического сообщества,
построение которой на протяжении
последних столетий нам блестяще
демонстрирует планета Земля.
Гуманистическая же цель
"повышения благосостояния"
таит в себе страшную бомбу,
например, в виде китайцев и
индийцев, вдруг пересаживающихся
на автомобили и начинающих
потреблять столько же, сколько
американцы. Представьте это себе на
минуту — Земля ведь просто
задохнется. К тому же поверхностная
гедонистичность современного
буржуазного общества по самой сути
своей "встраивает" в себя
пороки, против которых потом
борется. Наркотики, оружие,
терроризм — плоть от плоти
современного капитализма. А
идеологии общества,
альтернативного буржуазному,
взамен дискредитированных версий
"коммунизма" на горизонте пока
не видно. Чем же могут привлечь
русское общество западные
ценности? "Жить как в Европе"? В
"бархатном концлагере" с его
политкорректным лицемерием,
галопирующей униформизацией?
Думающей части русского общества
все это очевидно — его уже не купишь
за "Биг-мак" и пачку
"Мальборо". Только совместные
социополитические проекты могут
привести к активному сближению
Запада и России, только совместная
работа может заставить обе стороны
отбросить стереотипы и научиться
ценить р о с к о ш ь б ы т ь р а з н ы м
и.

Пока
политическим элитам и на Западе, и в
России этого совсем не хочется.
Запад может "поиметь"
тактические дивиденды от имиджа
России как "империи зла", а
Россия стратегически всегда
выигрывала, когда "враг подходил
к стенам Кремля". Проиграют же
все граждане планеты, которым
противно жить в мире, поделенном на
стаи и кланы.