"Усть-Орда
— это рай на земле"

Светлана
КАРАБАНОВА, журналист

Даут Ахметович Коригов
родился 10 сентября 1964 года в городе
Грозном в семье рабочих. Окончил
грозненскую среднюю школу. Затем
стал студентом Казанского
государственного университета.
Получил высшее юридическое
образование. В настоящее время
является слушателем Академии
управления Министерства
внутренних дел Российской
Федерации.
Начинал в
должности следователя в городе
Казани. Работал следователем в
городе Грозном, был назначен
начальником отдела РУОП УВД
Республики Ингушетия, затем
начальником городского отдела
внутренних дел в городе Малгабеке.
Занимал пост заместителя министра
внутренних дел Республики
Ингушетии. С 1997 по 1998 годы
возглавлял министерство
внутренних дел Ингушетии.
По национальности ингуш. Женат.
Воспитывает двоих сыновей.
Приказом министра внутренних дел
Российской Федерации от 10 июля сего
года Д.А. Коригов назначен первым
заместителем начальника УВД
Усть-Ордынского Бурятского
автономного округа.

— Даут
Ахметович, что же произошло? Какие
обстоятельства заставили вас
покинуть Ингушетию и познакомиться
с Сибирью?

— Возник
конфликт с местной прокуратурой (прокуратурой
Республики Ингушетия. Прим. С.К.).
Я тогда был исполняющим
обязанности министра внутренних
дел. Руслан Султанович Аушев,
президент республики, издал указ об
отстранении от занимаемой
должности заместителя прокурора
Республики Ингушетия. Так, как
последний не выполнил указа, мне
было поручено не пускать зам.
прокурора в служебное помещение,
чтобы он не мог продолжать
работать. Я выполнил указание.
Когда же дошло до разбора
обстоятельств дела, ряд чиновников
от своих действий отказался. Якобы,
они никаких решений не принимали,
это не входило в их компетенцию,
якобы, они предупреждали Р.С.
Аушева. Нужно было найти крайнего. Я
им и оказался.

В 1998 году
меня арестовали в Москве работники
генеральной прокуратуры. Четыре
месяца я провел в Лефортово. Затем
состоялось заседание Верховного
суда Республики Ингушетия, по
решению которого я был оправдан.
Генпрокуратура подала
кассационную жалобу в Верховный
суд РФ. Состоялось заседание, и в
марте 1998 года решение ранее,
принятое Верховным судом
Ингушетии, было подтверждено.

После всего
случившегося я вернулся на родину.
Сказал Руслану Султановичу, что я
служить в таких органах, которые
для меня оказались не
правоохранительными, а
правонарушительными, не намерен, и
попросил президента республики
освободить меня от занимаемой
должности по собственному желанию.
Написал рапорт тогдашнему министру
МВД Сергею Вадимовичу Степашину с
просьбой предоставить мне
равнозначную должность в любом
регионе России.

— Чем вы
руководствовались, отдавая
предпочтение округу?

— По всем
сводкам, по сообщениям в СМИ, это
очень спокойный регион. Поверьте, я
не боюсь чего-то, я участвовал в
боевых действиях, и не раз. Просто
мне нужно было поменять само
местонахождение.

И потом,
другие должности, которые были мне
предложены, не соответствовали
моим морально-деловым качествам. С
должностью первого заместителя
начальника УВД Усть-Ордынского
Бурятского автономного округа я
согласился. И приехал.

— Какие
профессиональные качества вы
цените в сотрудниках?

— Честность,
неподкупность и профессионализм.

— Что вы
отрицаете в человеке?

— Отрицаю
предательство. Ценю преданность.

Я четыре
месяца сидел в тюрьме. Я не сказал
ни одного слова следователю, не
поставил ни одной буквы, когда мне
предлагали свободу в обмен на дачу
показаний.

Я очень ценю
мужество. Человек мужественный
никогда не предаст. В тех условиях,
в которых я находился, надо было
точно знать, кто идет рядом с тобой,
кто прикрывает спину. От этого
зависела жизнь.

— Как вы
выбираете друзей?

— В последнее
время мои друзья — это моя семья.
Есть, конечно, и друзья. Тем более, у
меня была возможность их оценить.
Кто был настоящим другом, он им и
остался. А кто только показывал
себя таким, с теми отношения
лопнули, как мыльные пузыри.

— Даут
Ахметович, вы руководили операцией
по освобождению Елены Масюк, групп
журналистов ОРТ и НТВ. Как
проходило освобождение и какую
роль играл в нем Борис Березовский?

— Да,
Березовский был инциатором
освобождения. Человек, передавший
дипломат с деньгами, являлся
представителем Совета
безопасности РФ. Сумма выкупа не
оглашалась. Вы помните, что тогда
должна была состояться встреча
Президента России с Масхадовым.
Перед этой встречей и было
проведено освобождение. Лично с
Березовским я не встречался, должен
был ему позвонить. И звонил, кстати,
но Борис Абрамович в то время
находился в командировке.

—
Действительно ли Березовский так
всесилен? Действительно ли
существует связь между Борисом
Абрамовичем и войной в Дагестане?

— Я не могу
вам этого сказать. Есть у меня
кое-какие мысли по этому поводу, но
я думаю, что по его указанию, как это
преподносится в прессе, чеченские
бандформирования ничего в жизни не
будут делать. Их не интересует ни
Березовский, ни Россия. Их
интересует только то, сколько им
заплатят. Нельзя сегодня исключать
версии, что эти люди выполняют
чьи-то заказы. А то, что они
прикрываются щитом ислама, — это
домысли, фантазии.

Меня
удивляет другое. Как может вся
страна, такая большая, сваливать
все на одного человека. И еще. Все
СМИ сегодня поливают грязью
Березовского, но ведь завтра кто-то
решит, что Березовский помог,
Березовский нормальный человек, и
ведь все газеты враз
"перевернутся". Березовский
сильный человек. Я считаю, что
России нужно использовать его
потенциал. Он умеет договариваться.
Не нужно его делать противником, а
тем более делать из него пугало

— Даут
Ахметович, вы, как человек,
родившийся, выросший, работавший на
Кавказе, считаете ли, что Россия
должна действовать решительно при
разрешении "кавказской
проблемы"?

— Абсолютно.
Потому что народ ее поддерживает.
Народ Кавказа ни от кого не хочет
отделяться, и вопрос целостности
России на Кавказе стоять не может.
Отделиться мечтает кучка людей,
связанных с мафией, "военным"
бизнесом, нефтью. Им нужны деньги.
Народ не хочет отделяться. Пример
тому — Дагестан. Там люди видят, что
в Чечне уже живут в пещерах. Мы не
хотим так жить. Все эти вакхабиты,
иорданцы, афганцы… Гнать их всех
надо. Иорданец? Наводи порядок у
себя в Иордании. Афганцы пусть в
Афганистане живут.

Никуда
Кавказ не хочет отделяться. И сама
Чечня не хочет. Группировка в 10
тысяч человек — эти хотят. Кто они
были в мирное время, когда была
власть? Никто. А сегодня они нашли
себя в этом беспорядке. Чтобы
стрелять, ведь большого ума не надо.

— На ваш
взгляд, как будут развиваться
события? Чего нам ожидать?

— По моим
прогнозам, это затяжная война. В
этой ситуации нужно проводить
серьезную работу и должна быть
сильная позиция властей.

Есть
Конституция Российской Федерации.
Надо заходить и наводить порядок в
самой Чечне, а то, что в свое время
войска оттуда вывели, — это
предательство. Ведь война была
почти закончена. Остались
тысяча-две человек, которые
спрятались в горах. Их надо было
выдворить оттуда. Если сейчас
остановиться, снова они наберут
силы. Снова будут требовать деньги
за похищенных. Снова когда-нибудь
вернутся в Осетию, в
Кабардино-Балкарию. В Чечне нет
никакой власти. Я это давно знал.
Говорил об этом. С ними незачем
договариваться. Никакой властью
они не обладают. Даже штаны, которые
на них надеты, я не знаю, смогут
удержать или нет? Очень сложная
ситуация, и все это обостряется в
связи с выборами. Можно это
приплюсовать в одно целое.

— Личный
вопрос. Расскажите о своей семье?

— Ну что я
могу рассказать? Жену зовут Ася. Она
младше меня на 9 лет. Домохозяйка.
Воспитывает детей. У нас два сына:
Азамат и Зураб. Старший пошел в
первый класс. Думаю, он тоже будет
работать в милиции.

Человек
должен жить ради семьи. Правда, у
меня очень большие требования.

— К
женщинам?

— К женщинам,
и вообще.

Чтобы
дисциплина была, порядок. К тому же,
у нас на Кавказе женщина занимает
второе место. Менталитет нации.
Президент Аушев вышел с
предложением узаконить
многоженство. Понимаете, нельзя
сравнивать ту же Рязанскую область
и Ингушетию, два абсолютно разных
субъекта. В Ингушетии, например, со
свидетельской базой трудно.

—
Мужчинам не полагается говорить
некоторые вещи?

— Нет. Не то
чтобы нельзя говорить. Вообще
плохая свидетельская база по
тяжким преступлениям. Люди не хотят
на себя что-то брать, давать против
кого-то показания. Ведь на Кавказе
существует кровная месть. Вот такие
трудности.

Я считаю,
центру надо тонко, дипломатично
подходить. Посмотрите, в
Карачаево-Черкесии Центр
изначально неправильно себя повел,
и что получилось? А теперь говорят:
"Мы не может вмешиваться". Одно
из двух — или надо вмешиваться, или
надо дать больше независимости.

Если есть
Центр, надо подчиняться Центру. Мы
так жили. И не было никаких
трудностей.

А здесь, я вам
говорю, Усть-Ордынский — это рай на
земле. Здесь не стреляют, здесь
тихо. Просто вы к этому привыкли, и
вам не с чем сравнивать.

Я никогда не
знал, что такое выходные. У меня их
не было. А здесь есть суббота,
воскресенье. Были времена, когда я
по 40 суток жил в кабинете. Я знаю,
что если человек взял быка, то не
хвост ему надо крутить, а брать за
рога. А некоторые сотрудники за
хвосты держатся.

— Почему,
как вы думаете?

— Не знаю.
Может быть, из-за того, что все друг
друга знают. Никому ничего не нужно.
Я не хочу сказать, что все нечестные
люди. Нет. Но мы со своей стороны
будем действовать. Это наша работа:
искать, выявлять…

—
Спасибо за беседу. Успехов вам.

п.
Усть-Ордынский.