Легендарный
Алексей

Уже первые
бои показали: Т-34 прекрасная машина.
Правда, их было еще мало — в 17-й
танковой дивизии всего два
батальона, но стоили они двух
полков устаревших "бэтушек".
Политруком одной из рот, на
вооружении которых находились
новые танки, был Алексей Федорович
Данукалов, о котором я и хочу
рассказать. Его судьба связана с
Иркутском, и мы по праву можем
называть его своим земляком, как и
тех, кто хоть и не является
уроженцем нашей области, но жил на
ее территории и из Приангарья ушел
на войну.

Данукалов
после окончания Балашовского
техникума механизации приехал в
нашу область и работал механиком в
одной из МТС. После призыва в армию
способного бойца-комсомольца
направили на учебу в Иркутское
военно-политическое училище.
Оказывается, было такое.

Перед самой
войной Алексей окончил его с
отличием. При распределении
получил право выбора.

— Хотел бы
служить в танковой части, — изъявил
он свое желание, так как с детства
был неравнодушен к технике.

Его просьбу
охотно уважили. И стал Алексей
Данукалов политруком в 17-й танковой
дивизии, дисплоцировавшейся в
Забайкальском военном округе.
После фашистского нападения 22 июня
1941 года ее спешно перебросили на
запад. Боевое крещение она приняла
под белорусским городом Лепель.
Дралась потом под Оршей и
Смоленском. Потеряв в том сражении
последние машины, танкисты воевали
как простые пехотинцы, только злее
и отчаяннее.

Сейчас можно
услышать суждение, что политруки и
комиссары, мол, посылали в бой
солдат, а сами прятались за их
спинами. Как частный случай такое,
возможно, и могло быть. Но это
совершенно не характерно для того
времени. При определенных
ситуациях даже комиссары дивизий и
корпусов ходили в атаки, а уж о
политруках и говорить нечего. На
передовой они не столько
воспитывали словом, сколько
воодушевляли личным примером.
Именно политрук А.К. Панкратов из
28-й танковой дивизии первым в
Великую Отечественную закрыл своим
телом огнедышащую амбразуру
вражеского дзота. А подвиг 28
панфиловцев, преградивших
фашистским танкам дорогу на Москву?
Командовал ими и дрался вместе с
ними до последнего вздоха младший
политрук В.Г. Клочков-Диев. Таких
примеров можно привести множество.

Судя по
всему, и политрук Данукалов
добросовестно выполнял воинский
долг. Когда с группой бойцов он
попал в окружение, никто не покинул
его, хотя подчас такое случалось.
Вместе они попытались пробиться
через линию фронта, но это не
удалось. Единодушно решили, что
можно бить врага и в его тылу. Так в
августе сорок первого родился на
Смоленщине партизанский отряд,
командиром которого стал Данукалов
(партизанская кличка — Алексей).

В первый же
месяц боевых действий отряд
уничтожил около сотни гитлеровцев,
взорвал три моста, сжег три
автомашины оккупантов. Потом
Данукалову удалось установить
связь с соседями — белорусскими
подпольщиками, и отряд перешел в
леса Витебщины.

Гитлеровцы
были обеспокоены растущим
партизанским движением. 16 сентября
фельдмаршал Кейтель издал приказ,
требуя "в зародыше задушить
недовольство", имея при этом в
виду, что на оккупированной земле
"человеческая жизнь не имеет
никакой цены". И фашисты
зверствовали, пытая, расстреливая,
вешая и сжигая заживо тысячи мирных
жителей. Но, несмотря на террор
оккупационных властей,
сопротивление народа росло. Все
активнее действовал и отряд
Данукалова, устраивая засады на
шоссе Витебск—Смоленск и
Витебск—Сураж. В отряд влились
группы подпольщиков В. Дьяченко, В.
Малаховского и Тамары Дубовка,
присоединились небольшие отряды М.
Лодыгина и М. Ахметчика. Выросший
отряд 12 апреля 1942 года провел
первую в Лиозненском районе
операцию по разгрому
немецко-полицейского гарнизона в
деревне Велешковичи.

Целые сутки
гремел бой. Партизаны штурмовали
дома, в которых засел враг, выбивая
оттуда гитлеровцев. Небольшой
группе полицаев во главе с немецким
офицером все же удалось вырватья из
деревни и прибежать в райцентр
Лиозно, где они рассказали, что на
них наступал крупный отряд Красной
Армии. Перепуганные до смерти
полицейские и работники районной и
нескольких сельских управ в тот же
день удрали в Витебск. А
данукаловцы расширили район своих
боевых действий и пополнились еще
двумя мелкими отрядами П. Антипова
и Е. Антоненко. Тайными лесными
тропами в отряд продолжали
приходить все новые и новые бойцы.

В это время
на территории Витебщины
действовало уже более 160 подпольных
организаций и 45 партизанских
отрядов и боевых групп, всего
насчитывавших почти 2,5 тысячи
человек. Борьба приобретала все
более массовый и ожесточенный
характер.

Летом сорок
второго года была организована
партизанская бригада, командиром
которой бюро подпольного обкома
партии утвердило А.Ф. Данукалова,
комиссаром — А.Т. Щербакова,
секретаря Лиозненского райкома
партии. Созданное объединение
назвали "Бригадой Алексея".
Это было, конечно, признанием
заслуг Данукалова, которого
характеризовали как
"замечательного человека,
стойкого и отважного командира".

Отряды
"Бригады Алексея" громили
врага в Суражском, Лиозненском,
Витебском и Богушевском районах.
Бои, нападения из засад, диверсии на
железных и шоссейных дорогах
проходили чуть ли не каждый день.
Например, 10 июля под самым
Витебском подорвали немецкую
автомашину и в перестрелке
уничтожили более 30 солдат и
офицеров, в том числе коменданта
гарнизона поселка Вороны. Всего за
первую декаду июля уничтожено было
пять автомашин, взорвано четыре
моста и одна железнодорожная
водокачка.

В августе
того же года Данукалову довелось
сдавать экзамен на командирскую
зрелость, а бригаде — на
боеспособность. Гитлеровцы
организовали карательную
экспедицию под кодовым названием
"Грайф". В ней участвовали
шесть охранных полков и
спецподразделения, включая
бронепоезд. Бои с карателями не
затихали днем и ночью около двух
недель. Несмотря на недостаток
боеприпасов, партизаны, умело
маневрируя в лесистой местности, не
позволили карателям добиться
успеха.

В одном
очерке невозможно рассказать о
всех делах партизанской бригады и
ее командира. Это и организация
разведки, и создание лесного
госпиталя, и обеспечение его
перевязочными средствами и
медикаментами, и устройство
побегов военнопленных, и
постоянная связь с подпольем и
местными жителями. Конечно, и бои с
карателями.

"Бригада
Алексея" участвовала и в одной из
крупных диверсий, когда на
железнодорожной магистрали от
станции Рясно до станций Чашники и
Лепель была смята охрана и
полностью разрушено полотно. Шпалы
сожжены, рельсы утоплены в болотах,
водокачки взорваны, телефонные
столбы спилены. Движение на дороге
прекратилось до конца войны.

Весной сорок
четвертого года до 60 тысяч
карателей при поддержке 137 танков,
735 орудий и минометов и около 70
самолетов окружили партизанские
бригады в Полоцко-Лепельской зоне.
В ее юго-восточной части отражали
натиск карателей партизаны
"Бригады Алексея". По ним били
танки, артиллерия, авиация. В
некоторые дни на этот участок
налетало по 50 самолетов врага,
сбрасывавших по 300 и более бомб. В
грохоте и огне, казалось, в живых
никого не осталось. Но как только
каратели поднимались в атаку,
партизаны встречали их огнем.

Чтобы
сохранить личный состав бригад для
будущих действий в тылу врага,
объединенное командование
разработало план выхода из
блокадного кольца. Он удался
благодаря тому, что бригада
Данукалова отлично выполнила свою
роль: привлекла к себе главное
внимание карателей. Это позволило
не только вырваться всем
партизанским соединениям, но и
вывести с собой около 20 тысяч
человек гражданского населения.

Проложила
себе огненный путь через вражеское
кольцо и "Бригада Алексея", но
прославленный командир ее А. Ф.
Данукалов погиб смертью храбрых.

Созданная им
бригада уже под командованием В.А.
Блохина продолжила дело своего
основателя. Она приняла участие в
операции наших войск по
освобождению Белоруссии, полностью
разгромив один их охранных полков
противника. В то время армия нашего
земляка — генерала А.П.
Белобородова участвовала в
освобождении Витебска, а пехотинцы
другого земляка — генерала К.И.
Провалова — первыми ворвались на
улицы белорусской столицы Минска.

3 июля и стало
Днем освобождения от фашистских
захватчиков — государственным
праздником Республики Беларусь.