Бастион
демократии"
Что кроется за
аббревиатурой "НАТО" —
звериный оскал империализма, новый
порядок по-американски или
железный кулак "мировой
закулисы"?

Дмитрий ШИБАНОВ,
историк, специально для
"Восточно-Сибирской правды"

В
апреле 1999 года мир отмечает
полувековой юбилей крупнейшей
международной организации. 4 апреля
1949 года было провозглашено
создание Североатлантического
союза. Юбиляр бодр и свеж настолько,
что решил достойно отметить это
событие — вторую неделю
бомбардировщики укладывают тонны
взрывчатки на головы югославов.
Истерия, охватившая большую часть
российских политических деятелей,
вернула в обиход лексикон
"холодной войны". С трибун
вновь зазвучали эпитеты, самыми
мягкими из которых будут, пожалуй,
"агрессор" и "самозванный
жандарм".

Время
и пространство

Идея НАТО
родилась на дымящихся руинах
Европы, по которой прокатился молох
второй мировой. Когда пыль
улеглась, западные союзники
обнаружили, что в Европе они не
одни. Если до этого геополитический
гений Запада отводил Советскому
Союзу место на карте где-то в
глубине Евразии, отделенное от
остального мира системой
противовесов в виде сильной
Германии и сонмом буферных
государств, то теперь Советы крепко
стояли в Восточной Европе и спешно
перекраивали ее на свой образец.
Хотели ли русские войны, была ли
реальна "советская военная
угроза"? На взгляд из Москвы —
нет. Однако передел мира, который не
устраивал Запад, — был. Мощный
военный потенциал — был.
Коммунистическая идеология,
предусматривающая неизбежные
похороны капитализма, — была. Так
что для США не было сомнений в том,
что русские танки в любой момент
могут оказаться на берегу Ла-Манша.

Несмотря на
обилие антикоммунистической
риторики, идеологическая
составляющая "советской
угрозы" не была для Запада
определяющей. Вице-маршал авиации
королевских ВСС Великобритании
Эдгар Джеймс Кингстон-Макклори,
один из ведущих специалистов
Англии в области стратегии, еще в
пятидесятых годах высказался так:
"Что коммунистическая половина
мира направлена против
некоммунистической — это,
по-видимому, слишком примитивное
заявление. Противник представляет
собой не просто воплощение
идеологической угрозы, а скорее
определенное государство,
именуемое Россией, — Россию как
могучую растущую державу, желающую
расширить сферы своего влияния, как
государство, символизирующее самые
разнообразные идеалы". Сэр Эдгар
был прозорлив и мудр, чего не
скажешь о многих нынешних
руководителях российского
государства. По крайней мере, он
продолжил свою мысль так: "Какие
бы политические изменения ни
принесло с собой будущее, основные
требования стратегии останутся в
силе. Могут исчезнуть одни
государства и появиться другие, но
географическая среда останется
неизменной. Время и пространство
по-прежнему будут определять
стратегические идеи и средства их
осуществления, будь то на суше, на
море или в воздухе".

Кто
заказывает музыку?

В первой
половине двадцатого столетия во
внешней политике США произошли
серьезные изменения. Из аграрной
колонии Америка сравнительно
быстро оказалась ведущей мировой
державой. Если в XIX веке США
предпочитали проводить по
отношению к Европе политику
изоляционизма, предпочитая
содержать относительно небольшие
вооруженные силы и избегать
военных союзов в мирное время, то в
ХХ веке политика "свободных
рук" устарела. США были
заинтересованы в Европе, Европа
была заинтересована в США. Опыт
второй мировой показывал, что если
бы Штаты в 1939 г. заняли более
активную позицию в Европе, второй
мировой войны можно было бы
избежать. С другой стороны, если бы
европейские государства могли
координировать свои военные
приготовления, то гитлеровские
войска не промаршировали бы с такой
легкостью от моря до моря. Поэтому
было логично, что именно США стали
локомотивом Североатлантического
альянса, обеспечив его своими
финансовыми ресурсами и
неограниченными запасами
вооружения и техники. Странам —
участникам НАТО пришлось
столкнуться с рядом серьезных
проблем. Никогда в прошлом такое
множество наций в мирное время не
соглашалось действовать совместно
в военной области. Оказалось, что
мало расписать географические зоны
ответственности и скоординировать
национальные оборонительные
программы. В новых условиях
политическое руководство стран
также должно согласовывать
экономическую и внешнюю политику с
военными делами, переступая через
стереотипы национального мышления.
Нужно заметить, что страны альянса
добились определенных успехов.
Круг вопросов, решаемых НАТО,
охватывает международную,
политическую, экономическую и
военную области, и широта его не
имеет прецедента. Пожалуй, одним из
самых впечатляющих примеров
военного сотрудничества стало
формирование совместной
франко-германской бригады (и это
при многовековой неприязни
французов к "бошам", а немцев к
"лягушатникам"). Волей-неволей
европейцам нужно поклониться праху
Варшавского Договора — именно
мощная внешняя угроза помогла за
каких-то несколько десятков лет
разрешить противоречия,
накопленные столетиями.

Стратегии

На заре
становления Североатлантического
союза мир стоял на пороге атомной
войны. Мало было изучено
воздействие радиоактивных веществ
на экологию человека, термин
"overkill" только входил в военный
и политический лексикон.
Вооружившись логарифмическими
линейками, генералы и полковники
НАТО с увлечением расписывали
тонны тротилового эквивалента
адресатам: Москва, Ленинград, Киев…
Только на Москву по планам
полагалось 60 атомных зарядов — по
две бомбы на район… Называлось это
варварство стратегия
"массированного возмездия".

"Массированное
возмездие" сменила стратегия
"щита и меча". Потом были
стратегии "гибкого
реагирования",
предусматривавшие подготовку и
ведение против социалистических
стран как крупномасштабной, так и
ограниченной войны, концепция
"передовой обороны", стратегии
"реалистического устрашения"
и "прямого противоборства".
Военное планирование — вещь
бесчеловечная, и не стоит давать
моральные оценки тем явлениям,
которые априори находятся вне
морали. Отметим лишь основную
тенденцию. Если в годы формирования
структур альянса упор делался в
первую очередь на американское
ядерное оружие, то впоследствии
роль ядерного оружия начала
неуклонно снижаться.

Прогресс в
области обычных вооружений к концу
двадцатого века привел к тому, что
высокоэффективные комплексы,
начиненные электроникой, позволяют
военным бороться с любым
противником без применения ядерных
бомб. Давид снова победил Голиафа:
малозаметные, безлюдные военные
системы позволяют "накрыть"
цель убийственно точно. Теперь уже
Россия, не способная финансировать
закупку для вооруженных сил
современной военной техники,
вынуждена цепляться за
баллистические ракеты как за
относительно дешевое и
"надежное" оружие.

PAX
AMERICANA

Развал СССР
свел на нет угрозу как глобальной
ядерной войны, так и "большой"
войны в Европе, рухнула биполярная
система международных отношений.
Крах социалистической системы
вызвал к жизни нарастание
напряженности на региональном и
локальном уровнях. На лондонской
(июль 1990 г.) и римской (ноябрь 1991 г.)
сессиях Совета НАТО на уровне глав
государств и правительств была
утверждена новая стратегическая
концепция блока. Альянс начал
перестройку своих структур,
переориентацию с подготовки к
крупномасштабному конфликту с
глобальными параметрами на
подготовку к конфликтам
регионального типа. Восточная
Европа и страны Балтии были
отнесены руководством НАТО к
"зонам жизненных интересов"
блока… Идеал идеологи альянса
видят в создании прообраза
"общемирового государства",
где Совет Безопасности ООН играл бы
роль всемирного правительства,
Организация Объединенных Наций —
всемирного парламента, а военные
структуры альянса — глобального
министерства обороны. При этом
подразумевается сохранение
гегемонии США как лидера. США в этой
системе становятся крупнейшим
"импортером безопасности",
будь то ограничение
распространения оружия массового
уничтожения, наказание участников
геноцида или других преступлений
против прав человека, гуманитарной
помощи жертвам природных или
вызванных человеком катастроф.
Такая концепция вытекает из
основополагающих стереотипов
массового сознания в США —
убеждение в национальной
исключительности и превосходстве
над всеми. Исходя из такого
понимания "мировой
безопасности", действия НАТО в
Югославии логичны — с точки зрения
США. Их отношение к проблеме в свое
время сформулировал бывший
советник президента США Збигнев
Бжезински: "Западная и в растущей
степени также Центральная Европа
остается, по большому счету,
американским протекторатом, чьи
союзнические государства
напоминают вассалов и данников
прошлого".

Они
и мы

В раскладе
Запада для России больше нет места.
Они готовы с нами сотрудничать в
области сокращения наших
вооруженных сил, беседовать о наших
долгах и обсуждать варианты
поставок "гуманитарной
помощи" в обмен на
приверженность демократическим
ценностям. Но никто не собирается
спрашивать Россию, что она думает
по поводу ситуации в Югославии, или
интересоваться ее отношением к
расширению НАТО на Восток. Как
мировая держава Россия надолго
списана со счетов. Сегодняшние
претензии российских политиков на
некую великую миссию вызывают у
Запада ироническую улыбку —
примерно так смотрят врачи на
пациента с обострением мании
величия.

В самом деле
— страна, чудом балансирующая на
грани дефолта, страна, где
работникам могут годами не платить
зарплату, вновь готова возомнить
себя империей. Империей, которая
тратит на весь военный бюджет
сумму, примерно равную
ассигнованиям, выделяемым США на
разработку нового образца зенитной
ракеты. Дистрофик, прыгающий с
кулаками на боксера-профессионала.

Возможный
выход для России кроется не в
возвращении к "железному
занавесу" и не в попытках достичь
военного превосходства над США.
Неоднозначное отношение
общественности в европейских
государствах к бомбардировкам
Югославии вбивают ощутимый клин во
взаимоотношения между Европейским
союзом и США. Реально ли исключить
Америку из архитектуры европейской
безопасности? Наверное, да.
Объединяющуюся Европу все более не
устраивает формула, обозначенная
Бжезинским. Действующая
германо-французская коалиция
мало-помалу образовывает
устойчивый властный центр,
служащий ядром новой Европы.
Мало-помалу идеи паневропейского
единства должны пошатнуть принципы
Pax Americana. Именно Европейский союз
должен стать ключевым органом для
регулирования вопросов
безопасности на континенте.
Разумное, взвешенное участие
России в политике "большой
тройки" — Россия, Франция,
Германия — может ощутимо
приблизить такое развитие событий.
Но для этого Россия не должна
выглядеть в глазах европейцев
полунищим пугалом, а быть равной
среди равных, желанным гостем за
столом любых переговоров. Вот
только осталось для этого сделать
"сущую малость" — избрать
дееспособного президента, поднять
с колен экономику и заплатить
долги…