"Давай,
гармонь, и пляску, и частушку…"

Светлана
МАЗУРОВА, "Восточно-Сибирская
правда"

Заволокиных
на Руси любят. Вот и в городах
Иркутской области с аншлагами
прошли их концерты.

"Семья
— это здорово!"

Усолье,
Шелехов, Иркутск, Ангарск — таким
был гастрольный маршрут
Заволокиных. Всюду полные залы, а в
областном центре желающих попасть
на концерт оказалось столько, что
пришлось объявить еще один. В марте
"гармонисты" снова приедут в
наши края, но теперь уже к жителям
Тулуна, Братска, Железногорска.

Да, их
концерты действительно праздники
для истинно русской души. Для тех,
кто любит гармонь и частушку,
пляску. На сцене было все: баян,
аккордеон, гармонь, балалайка,
гитара, плясали фокстрот и
"Яблочко", лезгинку и
"Цыганочку". Зрители, взрослые
и дети, тоже пустились в пляс, прямо
на сцене, вместе с артистами.

— Вот это
натуральная пляска! И главное, что
по-трезвому! — воскликнул народный
артист России, дважды лауреат
Государственной премии Геннадий
Заволокин.

Забайкальские
народные песни, казацкие,
украинские и сибирские частушки,
побасеночки, бывальщины, русский
романс, молитва а капелла…
Заслуженные артисты России
Александр Заволокин (давно не
выступавший у нас), Валентина
Михайлова,
баянисты-суперпрофессионалы
Сергей Ларионов и Владимир
Гайдуков, лауреаты всероссийских и
международных конкурсов. Любимица
публики Настя Заволокина, ее муж
Владимир Смольянинов. Опять, как и
два года назад, не приехал младший
брат Насти Захар (учится в
институте культуры на
телеоператора, на гастроли ездит
только во время каникул).

— На сцене —
вся родня, — шутит Геннадий. — Брат
(мы с ним простояли рядом 25 лет),
дочь, зять, кума, деверь, два
шуряка… Рядом, у сцены, жена
Светлана Дмитриевна. (Про
деверей, шуряков, свояченицу и
невестку он действительно шутит).
Семейственность, семья — это
здорово! Я даже нарочно это
подчеркиваю.

Пели и
зрители. Со сцены звучало:

—
Заволокиных в Иркутске надо будет
прописать!

А финалом
концерта в Ангарске стало
совместное пение с ансамблем ДК
"Современник" "Русские
напевы".

"Мы
любим нашего зрителя"

— Настя,
помнится, вы собирались на гастроли
за границу?

— Не поехали.
Был юбилей у Кубанского хора, нас
пригласил наш большой друг Виктор
Захарченко. Так что мы выбрали
Краснодар, не могли же, в самом деле,
променять казаков на американцев.
Зачем нам Сан-Франциско?!

— Где же
побывали за это время?

— Ездили по
нашенским местам. В Молдавии были, в
Приднестровье, на Украине. В
Белоруссию собираемся. Весь летний
сезон — с апреля по октябрь — много
работы: дни города, дни шахтеров,
нефтяников… А зимой работаем "на
кассу".

— У вас
удивительно для сегодняшнего дня
дешевые билеты — 40-50 и даже 30
рублей…

— Потому что
мы любим своих зрителей. Были
случаи, когда организаторы наших
концертов хотели заработать
побольше и делали билеты подороже —
80 рублей, а в первые ряды — 150 (хотя
сегодня это считается невысокой
ценой). Но это заканчивалось
плачевно. Люди подходили к
служебному входу, просили пустить
их на концерт… Жалко людей! Ну не
могут они заплатить такие деньги! А
"крутые" на наши концерты не
ходят.

— Что-то
записали за это время?

— О, очень
много! Вышли аж 5 компакт-дисков,
готовятся еще 4. Это и старые записи
— из фонда братьев Заволокиных, и
новые песни, и духовная музыка.

— А как
телевизионная работа?

— Съемки
продолжаются, как и раньше. Много
снимали в Новосибирской области.
Очень много работы было летом
(сейчас идет цикл "Летние
встречи"): в месяц по 3 города, а
каждый город — это 2-3 передачи, а то
и 4-5. Есть цикл рождественских
передач. Зимой были в Шадринске.
Снимали в Кемерове, скоро выйдет
передача "По городам и весям
Кузбасса" (нас там на экскаваторе
снимали, представляете?).

— А ролей
в кино у вас больше не было?

— Не было. И я,
собственно, не горю этим.

Настю ждет
публика в зале: зовут
фотографироваться. Отказать
неудобно…

"Все
время что-то происходит"

—
Геннадий Дмитриевич, сегодня
зрители не увидели на концерте
ваших солисток Галину Юдину, Анну
Петрову. Часто ли обновляется
коллектив?

— Не
особенно. Хотел бы я или нет, но
жизнь вносит какие-то коррективы,
все время что-то происходит,
меняется. Анна в декретном отпуске,
ждет ребенка. Галина не ездит с
нами, у нее есть работа с каким-то
ансамблем в Доме культуры.

— За те
два года, что вы не были у нас, какие
произошли события в вашей жизни?

— Сейчас
готовим к изданию журнал "Играй,
гармонь!", довольно большой,
красочный, как бы вдогонку за
передачей. На него будет объявлена
всероссийская подписка. Очень
много сегодня "чернильной"
работы.

Что нового
еще? Пришла еще одна Госпремия, дали
за передачи. Но это тема невеселая.

— Отчего
же?

— По понятной
причине. Время-то сейчас какое — не
до премий. Добрые люди вообще
отказываются общаться с
правительством. Народ
"утопили", а он к ним ходит —
премии получает. Брюзжать, злиться,
занимать какую-то позицию, считаю,
нет смысла и толку. Вы можете меня
понять по-человечески? Поэтому я и
получил премию. Поэтому и работаю
на канале, которым, наверное, трудно
гордиться: видно же, что канал
жесткий, суровый, а я там с
передачей народной…

Геннадия
Зоволокина мучает зубная боль — к
врачам обратиться нет времени.
Кто-то приводит в гримерку
стоматолога.

Пойду-ка я
поговорю с Александром
Дмитриевичем…

— О, он
хороший мужик, душевный! А что со
мной говорить? Напишите: курс тот же
— на добро, на музыку. Только через
любовь, через добрые деяния. Не
через революции, не через войны, на
мой взгляд, а только через войну с
самим собой. Таково мое ощущение. Ну
сколько можно создавать разные
партии? Они ничего не решают. Решает
господь Бог. И наше покаяние. Вот и
вся моя позиция в этой жизни.

"А сын
играет на гармошке бесподобно!"

—
Александр Дмитриевич, зрители
обрадовались, увидев вас снова на
сцене.

— Спасибо,
мне очень приятно… Некоторое время
я действительно не работал в
коллективе. У меня был свой
ансамбль, мы тоже ездили с
концертами. Еще книгу писал —
"Золотые планки", я вам ее
сейчас подарю. Здесь собраны
очерки, рассказы. Я лет 15 собирал
частушки и попутно записывал
какие-то интересные факты,
разговоры, встречи.

Беседа
происходит в пустом зрительном
зале, через несколько минут
начнется второй концерт. В зал
входит немолодая женщина,
здоровается с Заволокиным, как со
старым знакомым, и просит:

—
Александр Дмитриевич, вызовите
меня на сцену, я для вас частушки
приготовила…

Разговор
мы продолжаем в уголке за
занавесом.

— У меня в
семье трагедия, но не будем трогать
эту тему. Об Антоне, сыне, расскажу.
Ему 20 лет, учится в Новосибирском
музыкальном училище по классу
флейты. В этом году заканчивает,
мечтает поехать в Москву —
поступать в Гнесинку. Это для меня
слезы. У нас в Новосибирске есть
молодежный симфонический оркестр
при филармонии, третий год
существует, солидный такой; Антон
там играет. И на гармошке он играет
бесподобно! Иногда, когда бывает
свободное время, мы выезжаем с ним
на концерты, еще берем моего
друга-баяниста. Летом, во время
каникул, Антон и Захар ездят с нами
на гастроли, играют, поют дуэтом.

—
Хотелось бы побольше узнать о вашей
с Геннадием Дмитриевичем семье, об
истоках…

— Он всегда
на концертах шутит, что я 1905 года
рождения… Я старше на 2 года, в
детстве звал его Генка-пенка и еще
Гек (Чук и Гек), а он меня —
Шурка-кожурка.

Родились мы в
Томской области, в селе Парабель. В
1931 году раскулачивали алтайские
села, выгоняли с земли мужиков,
выселяли наших дедов. Родители (они
родом с Алтая) поженились уже в
ссылке — в Нарыме. Матушка —
словесница, сказительница, доброй
души человек, из хорошей, богатой
семьи староверов. Она была
неграмотна, но всегда к месту
применяла народное словцо,
поговорочку, пела. А отец играл на
гармошке. В 42-м мама получила
похоронку на отца, а через месяц
пришло письмо, что он, оказывается,
жив, но ранен… Они живы оба, ходят и
сегодня в церковь на службу…

— А вы
тоже исполняете духовную музыку?

— Нет. Я еще
не готов к этому.