Слово
прощания

Ушел из жизни
30 января нынешнего года в Москве
еще один наш прославленный земляк —
Корнилий Георгиевич Черепанов.
Выходец из крестьянской семьи, что
жила под Качугом, он 27 лет прослужил
в армии, пройдя путь от рядового
бойца до генерала.

Осенью сорок
первого года 26-я стрелковая
дивизия, в которой служил тогда еще
капитан Черепанов, была
переброшена с Дальнего Востока на
Северо-Западный фронт. Пожалуй,
самый трудный по условиям, в
которых приходилось воевать.
Бездорожье, хмурые леса, болотные
хляби, редкие населенные пункты. Ни
обогреться, ни молока испить. И
каждый день — бои с превосходящими
силами противника.

В
ожесточенных сражениях под
Демянском Черепанов возглавит 77-й
стрелковый полк, который вскоре
получит почетное наименование
Новгородского, а его командир
примет дивизию. Свою родную, 26-ю
стрелковую, Дальневосточную.

Переброшенная
южнее Старой Руссы, дивизия летом
1944 года освободит города Холм и
Новоржев, ворвется в Пушкинские
Горы, спасая от фашистских варваров
то немногое, что еще оставалось от
пребывания в тех местах великого
русского поэта.

Здесь уже
наметился как бы командирский
стиль полковника Черепанова: охват
противника, решительная атака с
флангов, смелый прорыв в глубину
его обороны. Проявилось это и в
последующих боях в Прибалтике, и
даже при штурме Кенигсберга, хотя
участок наступления дивизии был
чрезвычайно узок.

Под этой
немецкой твердыней фронтовая
дружба связала двух наших земляков
— комдива Черепанова с командармом
Белобородовым. Афанасий
Павлантьевич по достоинству оценил
боевой почерк своего подчиненного,
и Корнилий Георгиевич был
награжден за штурм Кенигсберга
орденом Ленина.

Длительное
время потом они не расставались.
Когда Белобородов получил
назначение на Дальний Восток
(готовилась война с Японией), он
взял с собой и Черепанова, который
вступает там в командование 300-й
стрелковой дивизией и ему
присваивают звание генерал-майора.

9 августа
сорок пятого года дивизия прорвала
пограничные укрепления
Мишаньского УРа и овладела городом
Мулин. Развивая наступление в
трудных условиях горно-таежной
местности, форсировала реку
Муданьцзян и ударом с фланга и тыла
ворвалась в город, сломив отчаянное
сопротивление японцев.

Опять, как и
на Псковщине, проявилась хватка
сибиряка — охват, стремительный
удар с фланга. Достигнутый таким
образом успех создал условия для
окружения крупной вражеской
группировки и развития наступления
войск всей армии Белобородова на
Харбин, в котором уже высадился наш
десант. Началась капитуляция
Квантунской армии, но генерал
Черепанов в этих событиях уже не
участвовал. Под Муданьцзяном он был
тяжело ранен осколком авиабомбы.
Сам Белобородов отправил его в
госпиталь. "Врачи спасли ему
жизнь, — писал позднее Афанасий
Павлантьевич, — но руку моему
старому боевому товарищу пришлось
ампутировать".

8 сентября 1945
года К.Г. Черепанову было присвоено
звание Героя Советского Союза. И
снова встретился он с
Белобородовым, на этот раз в Москве.
В течение семи лет служил Корнилий
Георгиевич военным комиссаром
Московской области, а Белобородов
возглавлял некоторое время
Управление кадров МО СССР.

В год 50-летия
Великой Победы генерал-майор в
отставке Черепанов был награжден
орденом Жукова.

Память об
этом воине и человеке, беззаветно
преданном своему Отечеству,
сохранят благодарные земляки
генерала — героя.