Евгений
ПРИМАКОВ

Андрей ФЕДОРОВ,
фонд "Политические
исследования".

Российского
премьер-министра часто в кулуарах
МИДа и СВР называли не только
Примусом и Максом, но и Сфинксом,
памятуя о годах, проведенных
Евгением Максимовичем на родине
пирамид в качестве корреспондента
"Правды". Действительно,
Примаков для многих — загадка. В нем
сочетается порой несочетаемое.
Евгений Максимович — человек
советский в том смысле, что он
по-прежнему свой и в Тбилиси, и в
Ереване, и в Москве, и в Киеве. Что
важно, друзей Евгений Максимович
никогда не выбирал по принципу их
"нужности".

Друзей
Евгений Максимович никогда не
выбирал по принципу их
"нужности". Например, среди них
сокурсник, автор "Семнадцати
мгновений весны" Юлиан Семенов,
редактор "Общей газеты" Егор
Яковлев, академик Георгий Арбатов.
С Виктором Геращенко дружит еще со
времен работы на Ближнем Востоке.
Каждый может часами рассказывать о
своем общении с Примаковым. Один из
них вспоминал недавно, что на
дружеской вечеринке лет десять
назад Примаков за один вечер
произнес более десяти тостов на
четырех языках — на русском,
грузинском, армянском и арабском. И
при этом на людях он часто кажется
отстраненным, замкнутым. Его жизнь
— это его жизнь, и никогда он не
стремился выставлять что-то
напоказ. Особенно ему было тяжело,
когда из жизни преждевременно ушли
сначала жена, а затем сын. Примаков
одновременно и в значительной мере
космополитичен. Да иного и трудно
ждать от человека, который за свою
жизнь посетил более ста стран мира.
Если сложить рядом фотографии
объятий Евгения Максимовича с
различными политическими
деятелями, то рядом окажутся такие
непримиримые враги, как Билл
Клинтон и Саддам Хусейн, Муамар
Каддафи и Маргарет Тэтчер. Кстати,
иракский лидер сказал восемь лет
назад о Примакове: "Его можно
принять как друга даже с посланием
от врага". Подозрительность в
отношении Примакова на Западе во
многом объясняется тем, что почти
четыре с половиной года он стоял во
главе Службы внешней разведки
России — службы, которую он не дал
развалить, несмотря на многие
попытки радикальных
"демократов". В Ясеневе о нем
говорили с уважением — "наша
крыша", имея в виду прежде всего
то, что именно он спас немало
профессионалов от повторения
печальной судьбы многих коллег с
Лубянки.

Примаков —
человек команды. Известен по
крайней мере десяток случаев, когда
он бросался выручать подчиненных,
даже зная о возможных последствиях.
Так, в частности, было и в годы
антиалкогольной кампании, к
которой Примаков относился с плохо
скрываемым раздражением, что было
естественно для человека,
выросшего на традициях грузинского
застолья. М.Горбачев как-то
вспоминал, что Примаков на одном из
совещаний, когда обсуждение
трудного вопроса зашло в тупик,
вдруг сказал: "Без бутылки здесь
не разберешься". Сначала все
замолчали от неожиданности, а затем
расхохотались.

Примаков
находится в лучшем положении,
нежели его предшественники, с той
точки зрения, что на него
практически не может оказать
давление ни один олигарх. Он не
обязан своей карьерой ни одному
банкиру и, что немаловажно, сам
способен воздействовать на любого
из них — в должности директора СВР
Примаков имел возможность
познакомиться со многими
интересными документами о новой
российской элите.

Примаков,
пожалуй, единственный крупный
политик последнего десятилетия,
сумевший сохранить лицо в столь
драматических условиях. Именно
этим в конечном счете и
определялась та поддержка, которую
он получил в Госдуме и за ее
пределами. Ничто человеческое
Евгению Максимовичу не чуждо — он
любит посидеть за столом, почитать
хороший детектив, поплавать в
бассейне. И еще с юмором относиться
к происходящему. В частности, на
вопрос одного из журналистов о том,
как Евгений Максимович
воспринимает свое повышение,
последовал ответ: "Какое тут
повышение — в МИДе сидел на седьмом
этаже, а сейчас спустили на
пятый" (кабинет премьера в
"Белом доме" находится на
пятом этаже).

Пока что на
своих предыдущих постах ему
удавалось реализовывать
задуманное. Есть основания
надеяться, что так будет и в этот
раз.