"Мама,
свет дали!"

Владимир КИНЩАК,
"Восточно-Сибирская правда"

Эти слова
были первыми, которые произнес
начинающий говорить трехлетний
сынишка моего знакомого из Малого
Голоустного. Следующая усвоенная
ребенком фраза была уже из мужского
словаря: "Опять суки солярку не
завезли."

Когда
подъезжаешь к Голоустному в
сорокаградусный мороз, вид села в
пейзаже из гор, снега и голубого
неба с вертикальными струйками
дыма над заснеженными крышами
домов наводит на благостные мысли о
домашнем уюте, кресле, книге,
торшере, телевизоре…

Для того,
чтобы избавиться от иллюзий, мне
понадобились вечер, утро и день… О
том, что в 70 км от Иркутска и в 75 от
плотины Иркутской ГЭС за 74 года
электрификации и 7 лет
демократизации так и не загорелись
"лампочки Ильича", широким
массам Иркутской области известно
из многочисленных публикаций в
газетах, посвященных этому
пародоксу. Однако, лучше один раз
увидеть и прочувствовать, чем много
раз прочитать. Я увидел и, полагаю,
отчасти прочувствовал…

Вечером мы
сидели на кухне в приютившем меня
доме и пили чай. Когда погас свет,
хозяин привычными движениями, в
полной темноте, поставил на стол
тарелку с подсолнечным маслом и
зажег плавающие в ней обугленные
фитильки. Возвращение из века почти
21-го в век 17-й — для местных жителей
дело привычное. Летом неделями
живут без света, а зимой — по
специальному графику, в котором
предусмотрено поочередное
включение улиц на несколько часов
утром и вечером. Путешествия "во
времени" столь же привычны, как
чувства страха и безысходности, с
которыми живут последние годы две с
лишним тысячи человек в поселках
Голоустьинского "куста" —
Малом и Большом Голоустном, в
Кочергате. Три года назад жителей
было на 500 человек больше — кто смог,
уехал…

Утром
Василий Матвеевич Мишуков, глава
местной администрации, повез меня
на экскурсию. Она началась на
электростанции, где в момент нашего
приезда солярки оставалось на
полчаса. И если бы, на счаcтье, не
подошел бензовоз, дизель пришлось
бы остановить. Мне объяснили, что
остановка станции на несколько
часов в сорокаградусный мороз — это
гарантированная катастрофа:
замерзает и выходит из строя
система охлаждения.
Дизель-генератор выходит из строя,
и его можно будет запустить только
летом, после серьезного ремонта.

Остановка
станции включает жутковатую по
своим последствиям цепную реакцию:
прекращают работать насосы,
поднимающие воду из артезианских
колодцев (питьевая вода в
Голоустном глубоко),
останавливаются насосы во всех
отопительных системах,
прекращаются занятия в средней
школе, закрываются на замок
поликлиника и больница, выходит из
строя телефонная связь, прекращают
работу все цеха лесхоза, почтамт,
метеостанция… Теряют скромный
заработок 534 человека, занятых на
этих предприятиях, а остальная
часть трудоспособного, но ничем не
занятого населения (478 человек)
лишается всяческой надежды.

Сегодня
пронесло, но через два дня, когда
закончится купленное по случаю
горючее (дизель съедает 200 литров в
час), в поселок вернется страх и
люди будут спрашивать друг у друга
при встрече: "Не знаешь, солярку
завезли?".

Со станции мы
заскочили в школу, где дети писали
сочинение на тему: "Пусть всегда
будет свет" в промерзших классах,
и в переполненную больницу с
обесточенным до следующего
включения оборудованием.

Измученные
хроническим школьным холодом дети,
вынужденные делать уроки при свете
коптилки: больные, ожидающие
операции или процедуры "как
только включат свет"; ветераны
войны, пришедшие в администрацию,
чтобы облегчить душу перед
корреспондентом: "Нам бы пожить
по-человечески…".

Впрочем, все
вышесказанное, а также другие
тягостные этюды голоустненского
существования не являются в нашу
эпоху "рыночной экономики"
достаточными аргументами, чтобы
построить наконец ЛЭП.

Аргументы,
вполне рыночные и лишь в меру
отягощенные эмоциями, мне
представил директор лесхоза
Александр Григорьевич Шастин, в
кабинете которого закончилась
обзорная экскурсия.

Утро
директора начинается с решения
задачи, исходными параметрами
которой являются количество
горючего, имеющееся в наличии, два
пустых бензовоза и адреса в
Ангарске и Иркутске, по которым эти
бензовозы следует отправить.
Задача имеет лишь вероятностное
решение. С адресом можно угадать,
как с "русской рулеткой" —
продавцам нужны наличные денежки
или надежный бартер. Денег у
лесхоза "кот наплакал", а
бартер — лес, не самого лучшего
качества ( не надо путать лесхоз с
леспромхозом). Однажды, когда по
всем адресам отказали, Шастин
одолжил, где мог, денег, поехал на
ближайшую АЗС и заправил
пятитонный бензовоз за наличный
расчет через заправочный
"пистолет" из бензоколонки.

У директора
нет иллюзий относительно
будущности Голоустненского
лесхоза, баланс которого отягощен
четырьмя дизельными станциями, три
из которых выработали свой ресурс:
долговая яма и разорение… Об этом
говорят цифры. В прошлом году на
содержание ДЭС было истрачено 2599
тысяч рублей. Из них 1658 тысяч
лесхозу пришлось выложить из
заработанных за этот год денег. В
результате неперекрытые
источниками финансирования
затраты (с учетом других объектов
социальной сферы, которые тоже
содержит лесхоз) составили 2800 тысяч
рублей. При себестоимости
электроэнергии 98,7 коп. за 1квт/час
лесхоз уверенно вылетает в трубу, а
вместе с ним и надежды на
завтрашний день 2041 жителя трех
поселков.

Впрочем
надежд не было бы и в том случае,
если бы стации давали энергию на
манер "вечного двигателя", не
потребляя солярки. Потому что их
предельная мощность не дотягивает
до расчетной величины(2139 квт.),
определящей сегодняшнюю скромную
потребность поселков, на 150 — 200 квт.

О надеждах,
перспективах да и вообще о
выживании Голоустного можно
говорить лишь в том случае, если
поселки будут включены в систему
централизованного
энергообеспечения. На этот случай у
Александра Григорьевича тоже
подготовлены цифры.

Я не буду
называть их все. Они составляют
содержание пояснительной записки к
технико-экономическому
обоснованию строительства линии
электропередачи. Назову главные.

Полное
задействование мощностей лесхоза,
развитие туризма и баз отдыха,
создание предприятий по
переработке молока, рыбы и
дикоросов вкупе с развитием дачных
поселков позволит организовать
дополнительно 256 рабочих мест.
Только по лесхозу дополнительные
налоговые отчисления составят, по
расчетам, 1030 тысяч рублей, а
районный бюджет сэкономит на
дотации, направляемой ежегодно на
содержание станций, 1600 тысяч руб.

Таковы
условия и исходные данные для
решения этой задачи. Решение
возможно одно — строительство
воздушной линии электропередачи из
Большой Речки до Нижнего Кочергата
и затем от Кочергата до Большого и
Малого Голоустных, всего 90 км. Есть
подрядчик, готовый выполнить все
работы со сдачей линии под ключ.
Есть и способ оплаты, вполне
устраивающий подрядчика — в зачет
его долгов перед Областной
администрацией. Дело за малым —
решение надо принять. Можно и не
принимать… Но тогда это будет
ПРИГОВОР. Приговор лесхозу,
поселкам и 2041 его жителю.