"Где…
детства ранние следы?"

Михаил
РОСТОВСКИЙ, журналист

В трагедии
Пушкина "Борис Годунов"
хозяйка корчмы объясняет Отрепьеву
дорогу к литовской границе: "Вот
хоть отсюда свороти вправо, да
бором по тропинке до часовни, что на
Чеканском ручью, а там прямо через
болото на Хлопино, а оттуда на
Захарьино…"

Из поселка
Большие Вяземы иду тропой беглого
Гришки Отрепьева. И все, как есть,
сходится. Все так, как указано
расторопной хозяйкой корчмы.
Свернул вправо. Часовни, конечно,
давно след простыл, но Чеканский
ручей еще жив. За четыре столетия
изрядно подсохло болото. И вскоре
сырая тропа приводит на скошенный
луг. Налево, за железной, казенного
вида оградой — парк, полого
сбегающий к пруду. Напротив —
избушки деревеньки Захарово. Близ
шоссе на Звенигород — обелиск с
барельефом поэта: "Здесь провел
свои детские годы…" Вот ведь
странность: в знаменитой трагедии
автор "вел" Самозванца
подмосковными тропами, называя
приметы дорогих его сердцу, с
детства памятных мест, едва ни за
тысячу верст отстоящих от места
событий, возвращаясь тем самым к
истоку земных впечатлений.

*
* *

Как все мы,
наш великий поэт был "родом из
детства". В лицейском
"Послании к Юдину" он так
говорит о своей поэтической родине:

Давно нет ни
дома с балконом, ни флигелей, ни
фруктового сада. И деревня не та.
Над серыми крышами низкорослых
избенок там и тут — этажи
новорусских коттеджей. (Москва —
рядом. Всего лишь в сорока
километрах). Но "кленов темный
ряд", к счастью, вот он. И зеркало
пруда, как прежде, отражает
постаревшие липы. Все так же
"тополи шумят" под порывами
ветра. Да и самый достовернейший
"исторический памятник" всех
времен и народов — небосвод, слава
Богу, все тот же.

По поводу
"Послания к Юдину" Валерий
Брюсов писал: "Если зимой в доме
отца, в обществе лучших писателей
того времени, Пушкин с ранних лет
стал увлекаться литературой, то
летом, в деревне бабушки, он уже
ребенком сжился с русской народной
жизнью. В лицей Пушкин поступил, как
то видно из его стихотворений, с
большим запасом знаний по
литературе. "Послание к Юдину"
показывает, что в душе его был не
меньший запас живых впечатлений,
воспринятых в русской деревне".

Здесь, в
Захарове, мальчик впервые
почувствовал радость общения с
природой. Прогулки в живописных
окрестностях, игры с деревенскими
сверстниками, хороводы, рассказы
стариков о былом, и первые книжки,
прочитанные в тени старых кленов, и,
может быть, первые стихотворные
опыты, все — здесь. Все — в Захарове,
поэтической колыбели его, где "в
резвости беспечной" прошли
детские счастливые годы.

Здесь няня
Арина Родионовна и "дядька"
Никита Тимофеевич Козлов,
безотлучный "Савельич" поэта
до конца его дней (носил его в
детстве на руках и внес в дом на
Мойке после роковой дуэли). Оба,
каждый по своему, ввели мальчика в
мир русских сказок, былин и
преданий. А бабушка — Мария
Алексеевна Ганнибал, — урожденная
Ржевская, основательно
образованная женщина, не только
научила любимого внука читать и
писать, но дала ему первые уроки
отечественной истории. Дала ярко и
образно, по-домашнему просто, так
что в этих уроках, считают
исследователи, можно видеть истоки
того родственного отношения поэта
к прошлому России, как к
раздавшийся вширь истории их —
Пушкиных и Ганнибалов — старинных
фамилий.

… По
воскресным и праздничным дням
семья Пушкиных выезжала в
приходскую церковь в соседнее
имение князей Голицыных — Большие
Вяземы. Селение это возникло на
месте древнего ямского станка и
было когда-то последней почтовой
станцией перед Москвой по старой
Смоленской дороге. Здесь
останавливались на отдых
зарубежные путешественники. Сюда
приезжали бояре встречать послов и
особо желанных гостей для
торжественного сопровождения их в
столицу. Позднее Большие Вяземы
стали вотчиной Бориса Годунова,
потом загородным поместьем Дмитрия
Самозванца. Поражая округу
невиданной роскошью и обилием
свиты, здесь останавливалась
легендарная польская красавица
Марина Мнишек. Позднее за успешное
подавление стрелецкого бунта Петр
Великий пожаловал имение своему
воспитателю Б.А. Голицыну.

Главная
достопримечательность этого
поэтического уголка Подмосковья —
пятиглавый Преображенский собор с
удивительной звонницей,
построенный Борисом Годуновым,
недавно реставрированный и
возвращенный верующим.

Самый воздух
здесь, кажется, насыщен преданиями.
Позже Пушкин встретит Большие
Вяземы в "Истории государства
Российского" Карамзина.

И если
позднее "драгоценная память",
как напишет он в посвящении к
"Борису Годунову", связала его
не только с томами "Истории
государства Российского", но с
живым ощущением прошлого, то этим
обязан поэт впечатлениями своего
подмосковного детства.

В год
поступления будущего поэта в
Царскосельский лицей имение
бабушки, к его величайшему
огорчению, было продано. Но он не
забыл своего Захарова и долгие годы
мечтал побывать в краю детства.
Мечта сбылась лишь без малого два
десятилетия спустя, в 1830 году,
накануне женитьбы.

"Вообрази,
он совершил летом сентиментальное
путешествие в Захарово, — писала
мать Александра Сергеевича дочери
Ольге, — отправился туда один, лишь
бы увидеть место, где он провел
несколько годов своего детства".
Посещение было недолгим и грустным.
"Все наше рушится, все поломали,
все заросло", — подвел он итог
впечатлениям от этой поездки.
"Сентиментальное путешествие"
нашло отражение в повести
"История села Горюхино",
написанной той же осенью в
осажденном холерою Болдине.

*
* *

Отрадно, что
к светлому празднику двухсотлетия
Пушкина уже многое сделано и многое
делается. Завершена реставрация
дома, усадьбы и парка в знаменитом
Тригорском. Обрело новую жизнь
поместье деда поэта — Петровское.
Заново реконструируется особняк на
Арбате — первая и единственная
квартира поэта в Москве. Усадьба в
Михайловском напоминает сегодня
строительную площадку со всеми ее
атрибутами; бульдозерами, кранами,
бетонными плитами. Только есть
опасения, что масштабы работ не
соответствуют уровню
финансирования и музей-заповедник
может оказаться в сложном
положении. А вот подмосковному
Захарову, ближайшему к столице
месту литературного паломничества,
и на этот раз, кажется, не повезло,
как не везло и прежде. "Колыбель
поэта", воспетая им в лицейских
стихах, пребывает в запустении.

"Вот вам
пример равнодушного отношения"
пользователей", местного
населения, местных властей к
памятникам, расположенным, так
сказать, у себя дома… А они должны в
полной мере осознать, что им выпало
великое счастье, что именно на их
земле есть такое место — Захарово,
есть Вяземы", — писал академик
Д.С. Лихачев лет десять назад. К
сожалению, сетования патриарха
российской культуры в полной мере
актуальны и сегодня.