Вчера —
патриот, сегодня — киллер?

Ветеран
Вооруженных Сил Феликс Савельев
побывал недавно во Львове, где
живут его родственники. Сын
участника войны, он просто не мог не
прийти на холм Славы, где
похоронены воины, отдавшие жизнь за
свободу нашей Родины и всех людей
земли в борьбе с фашизмом. Кстати,
там похоронен и наш прославленный
земляк — артиллерийский комбриг
В.Б. Борсоев.

Обходя
ряды скорбных плит, Савельев
подошел к могиле легендарного
разведчика Героя Советского Союза
Николая Кузнецова. И был искренне
потрясен, увидев, в каком состоянии
она находится. "Памятник запущен,
— свидетельствует Савельев, —
многие буквы надписи сбиты
какими-то негодяями".

Такое
осквернение памяти совершается в
западных областях Украины уже
давно — с тех пор как при
попустительстве властей подняли
голову украинские националисты. Им
есть за что ненавидеть Николая
Кузнецова. Но почему пытаются
осквернить память о нем и его
боевых товарищах у нас, в Сибири?

А
только так, как осквернение памяти,
можно расценить "исторические
розыск" О. Суханова "Мина
рванула ровно в полночь",
напечатанный в газете "СМ-Номер
один" за 30 сентября с.г. Чтобы не
быть голословным, приведу всего
один абзац из этой публикации:
"Николай Кузнецов, киллер
Великой Отечественной, так и не
смог совершить покушение на
любимца Гитлера гауляйтера Украины
Эриха Коха. Но в Минске три
"красные дьяволицы" — Елена
Мазаник, Мария Осипова и наша
землячка Надежда Троян — без
проблем расправились с фон Кубе,
жестоким и коварным наместником
Адольфа в Белоруссии".

Иностранное
слово "киллер" означает в
переводе "наемный убийца".
Можно ли так назвать Николая
Кузнецова? Кто он и что совершил?

К
сожалению, сейчас не многие
правильно ответят на эти вопросы.
Поэтому надо коротенько рассказать
об этом человеке.

Николай
Иванович Кузнецов родился на Урале,
в крестьянской семье, и благодаря
соседству с немецкими колонистами
научился свободно разговаривать на
их языке еще подростком. Был
рабочим Уралмашзавода и заочно
окончил индустриальный институт в
Свердловске. Война застала
тридцатилетнего Кузнецова в
Москве, где он работал инженером на
одном из предприятий столицы.
Николай Иванович сразу подал
заявление с просьбой направить его
в тыл врага для разведывательной
работы. И вскоре его начинают
готовить к ней. Он совершенствуется
в языке, изучает оружие и военную
технику врага, тренируется в
стрельбе и подрывном деле.

Но проходит
месяц за месяцем, а отправка в тыл
врага задерживается. И тогда
Кузнецов 3 июня 1942 года подает
рапорт, в котором, в частности,
пишет: "Дальнейшее пребывание в
бездействии я считаю преступным
перед моей совестью и Родиной… Я
вполне отдаю себе отчет в том, что
очень вероятна возможность моей
гибели при выполнении заданий
разведки, но смело пойду в тыл
врага, так как сознание правоты
нашего дела вселяет в меня великую
силу и уверенность в конечной
победе. Это сознание дает мне силы
выполнить мой долг перед Родиной до
конца".

Замечу, что
писалось это в период наших неудач
на фронте, когда фашистские войска
овладели Керченским полуостровом и
начали штурм Севастополя, когда
барвенковская группировка наших
войск под Харьковом попала в
окружение.

Как видно,
рапорт возымел действие, и в конце
августа Кузнецова перебрасывают
через линию фронта в партизанский
отряд Д.Н. Медведева, будущего Героя
Советского Союза. Его отряд
дислоцируется в лесу под городом
Ровно — резиденцией рейхскомиссара
Украины Эриха Коха, где с октября 1942
года начинает действовать
советский разведчик Кузнецов под
именем Пауля Вильгельма Зиберта,
обер-лейтенанта 230-го полка 76-й
пехотной дивизии.

Именно от
него советское командование
нередко получало сведения
чрезвычайной важности. В частности,
с помощью Кузнецова удалось
раскрыть намерение гитлеровской
разведки совершить покушение на
руководителей государства
антинемецкой коалиции во время
совещания в Тегеране в 1943 году.
Николай Иванович своевременно
сообщил и о подготовке
гитлеровского наступления на
Курской дуге.

Наблюдая
вблизи зверства фашистов,
направленные на уничтожение
украинского народа, Кузнецов
приходит к убеждению о
необходимости актов возмездия над
высокопоставленными оккупантами,
теми, что не расстреливают сами, но
отдают приказы о массовых казнях,
по чьим разнарядкам на рабство в
Германию угоняют тысячи советских
ребят и девчат.

Да, свой
первый акт возмездия он хочет
совершить над извергом Кохом. Но
тот после поражения вермахта на
Курской дуге улетает в Кенигсберг и
в Ровно больше не появляется.

Кузнецов
приводит в исполнение смертные
приговоры в отношении ближайших
подручных рейхскомиссара —
главного судьи Украины Альфреда
Функа, советника по финансам Геля и
генерала Германа Кнута. В ноябре 1943
года с помощью трех партизан
Кузнецов похищает из охранявшегося
особняка командующего особыми
войсками Германии на Украине
генерала Ильгена.

Дальнейшее
пребывание Кузнецова в Ровно
становится невозможным. 18 января 1944
года Николай Иванович выезжает во
Львов, где вскоре уничтожает двух
палачей украинского народа —
вице-губернатора Галиции Бауэра и
его президент-шефа Шнайдера. Уходя
от погони, он расстрелял еще майора
полевой жандармерии Кантера и
подполковника немецких ВВС
Петерса. В ночь на 9 марта 1944 года в
селе Борятин подо Львовом его
опознал один из бандеровских
бандитов. В завязавшейся схватке
Кузнецов взорвал себя гранатой
вместе с набежавшими врагами.

В отряде
осталось его завещание, в котором
есть такие строки: "Пусть знает
весь мир, на что способен русский
патриот… Пусть запомнят
фашистские главари, что покорить
наш народ невозможно, так же как и
погасить солнце".

Вот каким
смелым и убежденным воином был
Николай Иванович Кузнецов. Какое же
право имеют Суханов и редакция
газеты "СМ-Номер один"
называть его киллером, иначе
говоря, наемным убийцей?

Может, по
ошибке? Мол, оговорились. К
сожалению, нет. Это — желание
всячески принизить подвиг,
совершенный в годы Великой
Отечественной. Именно поэтому у
публикации есть издевательский
подзаголовок: "Известный киллер
благодарит учителей иркутской
школы N 4 за науку". Относится это
уже к Надежде Троян, белорусской
партизанке отряда "Буря"
Смоленского района Минской
области, до войны еще учившейся в
Иркутске. Как значится в кратком
биографическом словаре "Герои
Советского Союза", Надежда Троян
"участвовала в операциях по
взрыву мостов, нападении на
вражеские обозы, не раз вступала в
бой с карателями". От себя
добавлю: хотя числилась в отряде
разведчицей и медсестрой. Словом,
отчаянная была дивчина и надежный
боец. И разве корысти ради
рисковала она своей молодой жизнью?

Пепел
сожженных стучал в ее сердце и звал
к отмщению. Как отмечалось на
Нюрнбергском процессе, фашисты в
Белоруссии стирали с лица земли
целые поселки и деревни. Так, в
сентябре 1942 года было уничтожено
население и сожжены деревни
Заболотье, Борки, Борисовка, Шлыки,
Жеребцово, Затлойщина, Демодово,
Дуброво, Осетки, Попущево и многие
другие. Только при уничтожении
деревни Борки было расстреляно 705
человек, из них 372 женщины и 130 детей.
Всего же за годы войны в Белоруссии
было разрушено и сожжено 9 200
населенных пунктов, причем 5 295
фашисты уничтожили вместе со всем
или частью их населения в период
карательных операций.

Спрашивается:
есть ли совесть у тех, кто называет
киллерами людей, поднявшихся
против немецких завоевателей и их
порядков?!

Главного
фашистского сатрапа в Белоруссии
Вильгельма Кубе, прозванного в
народе Иродом, партизанский суд
приговорил к смерти. За ним
началась охота, в которой
участвовало несколько
партизанских отрядов и групп
минских подпольщиков. Утверждение
автора публикации, что "без
проблем расправились с Кубе", не
соответствует действительности.
Было совершено несколько неудачных
покушений: взорвали во время
банкета столовую офицеров СД,
грохнули взрывы в здании
жандармерии и офицерском казино.
Все это были места, которые посещал
Кубе и где его ждали, но он по
различным причинам не появился.

Эти диверсии
насторожили и самого
рейхскомиссара, и местные гестапо,
СД и фельджандармерию. На всех
дорогах, ведущих в Минск, были
установлены контрольные посты,
введена строгая пропускная
система, осуществлялась
безжалостная расправа со всеми, кто
вызвал хоть малейшее подозрение. В
таких условиях доставить мину с
партизанской базы в Минск уже было
подвигом. Какое уж тут "без
проблем"! Путь этот был
смертельно опасен. Не менее, а
возможно, и более опасно было
пронести мину в особняк Кубе,
охранявшийся особенно строго.

Последнее, о
чем необходимо сказать, — автор
должен нести ответственность за
достоверность материала. В
публикации же О. Суханова ряд
ошибок и неточностей. Например, он
утверждает, что "ровно в
двенадцать часов ночи в постели
гауляйтера раздался взрыв". На
самом деле это произошло в четверть
четвертого 22 сентября 1943 года.
Конечно, эта неточность не так уж
существенна. Она просто
свидетельствует о том, что автор
недостаточно подробно изучил
вопрос. А вот другое утверждение,
что расправились с Кубе "три
"красные дъяволицы" — Елена
Мазаник, Мария Осипова и наша
землячка Надежда Троян и им троим
за эту операцию присвоили звание
Героя Советского Союза". Это не
соответствует действительности.
Подчеркиваю: за эту операцию только
двое удостоились звания Героя. Это
Мария Борисовна Осипова, которая до
войны получила высшее юридическое
образование, работала членом
Верховного суда республики и во
время оккупации стала
руководителем одной из подпольных
групп в Минске. В упоминавшемся уже
биографическом словаре "Герои
Советского Союза", составленном
на основании наградных листов, о
присвоении ей звания сказано так:
"Одна из организаторов
уничтожения в сентябре 1943 г.
фашистского наместника в
Белоруссии В. Кубе; доставила из
партизанского отряда "Димы" в
Минск 2 мины".

Вторая —
Елена Григорьевна Мазаник,
работавшая до войны
сестрой-хозяйкой в доме отдыха. О
ней написано так: "В ночь на 22.09.43
в Минске по заданию командования
партизанского отряда "Димы"
установленной ею миной был убит
гитлеровский ставленник —
генеральный комиссар Белоруссии, в
доме которого Мазаник работала
горничной".

Есть еще один
воин, которому присвоили звание
Героя Советского Союза по
совокупности совершенного. И один
из аргументов — "активно
участвовал в подготовке операции
по уничтожению палача белорусского
народа генерального комиссара
Белоруссии гауляйтера В. Кубе".
Этот человек — Н.П. Федоров, в сорок
третьем году он был заместителем
командира
разведывательно-диверсионного
отряда "Димы". В дальнейшем он
стал командиром отряда и погиб в
бою с карателями уже на территории
Польши. Посмертно ему и присвоили
звание Героя.

Троян пришла
в Минск и принесла мину, когда уже
раздался взрыв, оборвавший жизнь
Ирода. И позвольте не согласиться с
теми словами, которые якобы
произнесла Троян в беседе с О.
Сухановым: "Когда операция
завершилась столь успешно, было
неважно, чья мина взорвалась в
спальне". Как видно, Надежда
Викторовна (а может быть, автор?)
слегка лукавила. Ведь если за
кораблем врага охотятся, например,
три подводные лодки и одна из них
торпедирует его, то именно на ее
боевой счет и будет занесена эта
победа.

Факты, как
говорится, упрямая вещь. И долг
журналиста — следовать им.