Жажда в
исцеляющем слове

Валентина
СЕМЕНОВА, заведующая бюро
пропаганды Иркутской организации
Союза писателей России

После
двухлетнего перерыва слово
"Сибирь" на журнальной обложке
и удивляет и обнадеживает: неужели
что-то можно воскресить в нашей
нынешней жизни?

Оказывается,
можно. По-новому оформленный,
солидный по объему — да, это,
несомненно, журнал, и выглядит
лучше прежнего. При том, что и
главный редактор остался тот же, и
состав редколлегии изменился лишь
отчасти, и направление то же, —
журнал и тот и не тот.

Расширилось
число учредителей: кроме Союза
писателей России, ими стали обе
администрации — областная и
городская, и это значит, что
"Сибирь", оставаясь
литературным изданием, будет
повернута и к другим сторонам жизни
своего края.

Беседа с
губернатором Б.А. Говориным как раз
и обозначила эту новую линию. Кому,
как не первому лицу области,
поделиться с читателями своими
мыслями о судьбе Байкала, о заботах
культурной сферы, высказаться по
вопросу купли-продажи земли?

Но если
решения проблем Байкала и земли
Прибайкалья на сегодня остаются
все-таки неясными, то по культуре у
писателей особых сомнений быть не
должно: губернатор Говорин умеет
держать свое слово. Будучи еще на
посту мэра города, он поддержал
инициативу проведения праздника
русской духовности и культуры
"Сияние России" и теперь
намерен продолжить его уже
пятилетнюю традицию на уровне
областном; став губернатором, решил
помочь писателям — и они сразу
почувствовали это. Помимо
финансирования ремонта Дома
литераторов, материальной
поддержки писателей — вот он,
журнал, возвращен из небытия.
Оказала помощь и городская
администрация, но дело решила
областная, и если "Сибирь" таки
выживет (загадывать боязно!), то имя
губернатора Говорина уже вошло в ее
почти семидесятилетнюю историю.

Редакция
определенно воодушевилась, и можно
сказать сразу: 1-й номер 98-го
получился интересным.

Прежде всего,
проза. Задержим на ней внимание,
поскольку этот раздел стержневой
для всякого толстого журнала. Сразу
два известных России имени — Леонид
Бородин и Валентин Распутин —
наверняка привлекут внимание
читателей. Бородина Иркутск
поздравил с 60-летним юбилеем;
опубликован его рассказ
"Баргузин" — он романтичен и
повествует о том, как оживает
старая сибирская песня. Образ
бродяги поразил воображение
мальчика — настолько, что ему
удается навязать современному
беглецу из лагеря неожиданные
поступки… Забавная эта история
придумана, но хорошо, когда вымысел
рождает доброе чувство, а
происходит именно так.

Героя
рассказа Валентина Распутина
"Новая профессия" можно
назвать странным, каким-то
нездешним. Алеша Коренев в первую
минуту невольно смущает своей не то
запоздалостью, не то
преждевременностью: в
фантастической постперестроечной
действительности он находит свою
"золотую жилу": произносит на
свадьбах возвышенные речи о любви.
Оказывается, сытым, благополучным
людям это необходимо, как глоток
кислорода. "… Все огромное и
богатое застолье онемело, а невеста
расплакалась и уткнулась в плечо
жениху. На него смотрели как на
иноземца, привезшего новые
слова…"

Писатель
предчувствует обострение жажды,
быть может, еще не осознаваемое во
времена униженности высокого, в
слове, спасительном, исцеляющем
слове. Хочется верить и в спасение
самого Алеши, чья судьба на фоне
пышных свадеб со всевозможными
"сюрпризами" выписана
пронзительно-грустно.

Валентина
Сидоренко после довольно долгого
молчания представила на суд
читателей свою новую повесть
"Рядышком". Ее героиня — Нюра,
Нюраха — тоже говорит, и говорит
много слов, и в этом смысле
получилась нечаянная перекличка с
распутинским Алешей. Но ее слова
совсем другие — ругательные.
"Язык-то прибери свой", —
урезонивает благоверную Петр, но
она только еще пуще расходится. И то
сказать — не на празднике встречаем
мы эту колоритно вылепленную
деревенскую бабу, а в безрадостные
будни. Ответ на ее беспрерывное,
словно осеннее ненастье, сварливое
состояние лежит в самой повести, в
раздумьях Петра: "У Нюрахи же
никогда и ни в чем меры не было. У
нее либо — либо… Вся жизнь в
страстях. А после несчастий с
детьми совсем свихнулась. Жить
стало нечем".

И это
"нечем" на сегодня, что
называется, типичные
обстоятельства. Но человек не может
не проявлять себя. Нет доброго пути
— близко лежит злой. Бабы —
ругаться, мужики — пить, ребятишки —
воровать… Нюра сама создает
события, но создает по принципу:
стало плохо — пусть будет еще хуже.
"Хуже" дошло до мужниного
инфаркта, Нюра останавливается,
пугается, но, похоже, ненадолго.

Такие кипят
страсти, и совсем не хотелось бы,
чтобы читатель сделал из них вывод,
подобно одному из собутыльников
Петра: "Баб надо бить".

Другие темы
повести разрешаются в духе
Нюриного настроя. Так, в своих и
общенародных бедах супруги винят
власти. Горюя о детях, утешают себя
тем, что их дети только "свои
жизни попортили", а правители
"всю Россиюшку обшмонали да
продали", на них греха больше.
Так-то оно так, "не соблазняйте
малых сих", но и не пройти мимо
вопроса: из кого выходят правители,
могущие Россию "сожрать"? Кто
делает их такими? Не итог ли это тех
если не инфарктов, то
предынфарктов, что перенесла
страна за сто последних лет,
поправляясь лишь на недолгие годы?
Общее духовное нездоровье. Им,
наверху, может, тоже "жить
нечем"?

Рассказ
Валерия Хайрюзова "Элвис
Пресли" далек от политики. Вечный
треугольник — два друга и девушка —
рассматривается на фоне жизни
курсантов летного училища:
подъемы-отбои, занятия спортом,
самодеятельность. Девушка выбирает
более яркого гитариста-песенника и
отвергает скромного трудолюбивого
парня. Конфликт решается просто,
без психологических узоров, и над
выводом голову ломать не надо:
берегитесь, девушки,
легкомысленных артистов, выбирайте
тех, кто любит колоть дрова, а не
перебирать струны, благополучнее
будете! Особенно если сами вы к
благополучию как раз и стремитесь…
На этом рассказе читатель может
отдохнуть от больших вопросов, в
отличие от его же обжигающей
повести "Сербская девушка",
опубликованной ранее в журнале
"Москва".

Поэзия
номера: Андрей Румянцев —
байкальские мотивы соединились с
памятью о горькой, незаживающей
ране; Игорь Кушелев — его первая
книга, стихи из которой напечатаны,
обещает быть негромкой, мягкой,
проникнутой светом православия; за
громким названием подборки
Геннадия Гайды "На стыке двух
тысячелетий" таятся усталость,
тревожные думы лирического героя;
Анатолий Горбунов — его
поклонников удивят и порадуют
детские смешливые стихи.
Остановиться хотелось бы на новом
для Иркутска имени: Борис Аникин.

Состоялось
знакомство с поэтом, чьи стихи
слаженны и ясны по форме, серьезны и
современны по содержанию. Легко
представим лирический герой —
русский человек, вернувшийся в
Россию после развала Союза. Из
личной судьбы, из пережитого
рождается боль за отчизну и вера в
ее возрождение. Вот два
четверостишия из стихотворения
"Суверенитет":

Царьки
твердят: "Забудьте о России.

Она чужая, к
ней возврата нет.

Страна берез
и васильковой сини

Отныне —
заграница…" Что за бред!

………………………………

Нет, не
дождетесь! Не зверье мы — люди!

И волею
всесильного Христа

С рожденья в
наши головы и груди

Кровь
русская соленая влита…

Сила
гражданского чувства перетекает в
"Ульбе" в грустно-нежные
интонации. Это стихотворение о
родных местах, "где, как река,
поток людской мелеет" и где
радость редких встреч с земляками
омрачена картиной оскудения и
народного унижения.
"Тщетность", "Детство в
захолустье", "Пролился
долгожданный дождь…" — эти стихи
говорят о том, что в Иркутске стало
еще одним хорошим поэтом больше.

Критика
"Сибири" в этом номере
отведена живописи. Материалы
убеждают: журнал намерен
отстаивать традиционное
реалистическое направление в
искусстве.

Беседа
прозаика Анатолия Байбородина с
художником Владимиром Лапиным
раскрывает духовный мир иркутского
живописца, черпающего вдохновение
в жизни сибирской деревни,
почитающего классическую культуру.
Оба собеседника едины во мнении,
что по-настоящему питать
творчество способна лишь крепкая
национальная почва. В этом же русле
лежат размышления Татьяны
Ясниковой о выставке
художника-авангардиста Михаила
Шемякина, посетившей наш город в
начале года. Наблюдения
искусствоведа над тем, как силились
посетители понять это эффектно
поданное нагромождение
фантастических образов, мнения
признанных иркутских художников,
приведенные в статье, говорят в
пользу достаточно трезвой оценки
иркутянами шемякинских
"деформаций".

Очень
уместен в этом номере
краеведческий материал Виталия
Зоркина об императоре Александре III
— в связи с идеей восстановления
памятника; расширению кругозора
читателя "Сибири" послужат
живо написанные заметки о Южной
Корее Светланы Селивановой;
сведения о крупном
ученом-диалектологе П.Я. Черных,
семнадцать лет проработавшем в
Иркутской университете, приведены
в статье Таисии Сергеевой.

Закончить
обзор первого выпуска возрожденной
"Сибири" хотелось бы статьей
Александра Турика "Будет ли у
русского народа своя
государственность?" С докладом
на эту тему он выступил на
заседании в Госдуме.

Взгляды
главного редактора прервавшегося
"Русского Востока", нынешнего
депутата Законодательного
собрания области на кризис в стране
как результат планомерного
разрушения российской
государственности извне известны
давно, и они не изменились. И
сегодня, вероятно, не все
согласятся с позицией автора, но
вот что можно заметить: она уже не
выглядит такой крайней, как прежде.
Похоже на то, что несколько
прошедших лет поубавили число
оппонентов этого публициста,
поскольку все мы никак не можем
преодолеть чувства подавленности и
не имеем сил противостоять
разрушительным влияниям, в том
числе и извне.

В связи с
этим докладом возникают мысли об
идейной линии журнала. Ее
выстраивание потребует от редакции
большого чувства ответственности.
Идеологическая зауженность
сегодня уже невозможна. Сама
история 270 выпусков этого
периодического издания обязывает
работать взвешенно, стоять на
позициях государственности и по
возможности полно отражать жизнь
региона, его проблемы. Именно такой
подход позволит объединить вокруг
журнала лучшие культурные силы.

Будем на это
надеяться.