Светлые
лики друзей

Юрий МИНЕЕВ,
ветеран войны и труда

Каждый год в
день празднования Победы над
фашистскими полчищами встают в
моей памяти лица дорогих товарищей
детства и юности, всех тех
зиминских ребят, на долю которых
выпали жестокие испытания, ребят,
выросших в постоянной нужде,
привыкших с малых лет к труду,
скромности и уважению старших.

В начале
тридцатых, будучи еще совсем
детьми, эти пацаны, собираясь
маленькими группами, весной и
осенью выходили на колхозные поля,
окружавшие Зиму, собирать колоски
пшеницы и ячменя, оставшиеся на
жнивье после уборки урожая.

А в 1941-43 годах
мои сверстники, только вступившие в
юность, самую прекрасную пору
жизни, поголовно все оказались в
Красной Армии и стали грудью на
защиту Родины от фашистского
нашествия.

Дорого
обошлись русскому народу
преступные действия "вождя всех
времен и народов", сумевшего к
моменту нападения гитлеровской
Германии жестокими репрессиями
обезглавить Красную Армию и
совершенно непонятно зачем
полностью разрушить мощнейшие
оборонительные сооружения на
старой границе, состоящие из
тринадцати мощных и хорошо
вооруженных железобетонных
укрепрайонов. Созданы были все
условия для нападения фашистов и
беспрепятственного их продвижения
в глубь страны.

Надо еще
добавить и то, что до 22 июня 1941 года
Сталин сумел отправить в Германию
миллионы пудов российского хлеба. К
концу 1941 года от высшей советской
кадровой верхушки осталось всего 8%
личного состава. А фашисты уже
докатились до Москвы. В спешном
порядке создавалась, по существу,
новая армия. На защиту
первопрестольной брошены были все
резервы. Ценой колоссальных
человеческих жертв удалось
остановить противника и даже
отбросить от Москвы на 200 км.

Но впереди
еще были многочисленные,
чудовищные по размаху битвы, в
которых приняли активное участие и
мои сверстники, родившиеся в
двадцатые годы.

Я
преклоняюсь перед мужеством своих
зиминских друзей школьных лет,
павших на полях жестоких сражений,
и хочу назвать поименно хотя бы тех
из них, об обстоятельствах гибели
которых мне стало известно.

Мы все в
вечном долгу перед ними, это они
спасли Россию от гибели ценою своей
жизни.

На
Первой улице жил Юра Калистратов.

В 1941 году,
окончив 10 классов городской школы N
7, он, не дождавшись даже школьного
выпускного вечера, уехал в
артиллерийское училище, окончил
его ускоренный курс и получил
назначение на Западный фронт.

Эшелон, в
котором следовал Калистратов, в
прифронтовой полосе подвергся
жестокой авиационной бомбежке.
Юрию в этом аду оторвало ногу, и он
скончался от большой потери крови.

О
трагическом конце единственного
своего сына мне поведала мать Юрия,
Екатерина Васильевна, учительница
зиминской городской школы N 7.

Николай
Тарасов, одноклассник и
приятель Калистратова, в 1941 году
призван в армию и направлен в
училище связи в ЗабВО.

В начале 1942
года Тарасов окончил училище и
получил направление на
Ленинградский фронт, где
продолжительное время успешно
руководил работой фронтовой
радиостанции особого назначения.

Военная
судьба долго благоволила к Николаю.
Но однажды в период затишья между
боями в июне 1944 года в погожее
солнечное утро Тарасов, отдежурив
ночь на радиостанции, вышел их
землянки на поляну, с удовольствием
потянулся и сказал: "Красотища-то
какая!"

В этот момент
неподалеку разорвался снаряд,
выпущенный из немецкого
дальнобойного орудия, и большой
осколок вонзился в спину Николая.
Тарасов скончался в прифронтовом
госпитале, на операционном столе,
не приходя в сознание.

О
подробностях его гибели я узнал от
родственников Николая.

Виктор
Моргачев, мой одноклассник,
простой и очень скромный парень.

Вместе с ним
мы были призваны в армию в феврале
1943 года, а затем проходили службу в
Монголии в 175-м артполку 36 МСД,
дислоцировавшейся на ст.
Улан-Цэрэг.

До призыва в
армию мы вместе с Виктором учились
на курсах бортрадистов в Зиминском
аэропорту, поэтому в артполку нас
использовали по специальности, т.е.
радистами на маленьких переносных
рациях.

Летом 1944 года
Моргачева включили в группу солдат,
отправлявшихся на Западный фронт
(войска ЗабВО постоянно
подпитывали резервами действующие
фронты). В этом же году Виктор погиб
от прямого попадания снаряда в
точку, где была развернута
радиостанция.

Михаил
Ващенко, старший очень
уважаемый мною товарищ, проживал в
Зиме по улице Озерной. Выделялся
среди друзей колоссальным
трудолюбием и умением быстро
овладевать любым делом.

Он, например,
ухитрялся сочетать учебу в школе с
работой на мотовозе в Зиминском
вагонном депо. Жил Миша с матерью и
младшей сестрой. Жили бедно,
поэтому в начале 1941 года Ващенко
уехал в Среднюю Азию в г. Термез
подзаработать. Оттуда его и
призвали в армию в начале войны.

Мишина
военная судьба складывалась
удачно. Он, постоянно находясь на
передовой, без ранений дошел до
Берлина, что было весьма редким
явлением. А вот в Берлине, во время
штурма которого два наших маршала
Жуков и Конев устроили между собой
соревнование по поводу того, кто их
них первый доложит Сталину о взятии
рейхстага, и положили там ради
этого соревнования триста тысяч
своих солдат, Миша погиб.

Погиб, когда
война уже фактически закончилась,
когда сталинское руководство имело
полную возможность поберечь
оставшихся в живых мужиков, как это
сделали союзники — англичане и
американцы, отказавшись штурмовать
в лоб логово фашистов, напичканное
смертниками-фанатиками. Не было
никакой необходимости заваливать
по периметру осажденный Берлин
трупами наших солдат.

С остатками
фашистских войск в столице рейха
можно было в короткие сроки
покончить простым измором,
перекрыв все жизнеобеспечивающие
сети и каналы.

Но престиж и
азарт советских правителей и
военачальников оказался важнее
сотен тысяч жизней русских парней.
В последний раз прозвучала
страшная команда Жукова: "Любой
ценой!" ради того, чтобы срочно
установить флаг над рейхстагом.

Михаил
Васильев, мой одноклассник. Он
тоже учился в 1942 году на
бортрадиста в Зиминском аэропорту,
затем попал в летный центр ГВФ,
находившийся в Новосибирске,
прошел там летную практику и служил
затем в транспортной авиации.

В начале 1943
года экипаж самолета ЛИ-2, в который
входил Васильев, выполнял рейс по
доставке почты на один из фронтов.
Внезапно самолет был атакован
двумя немецкими истребителями
МЕ-109, загорелся и упал в
прифронтовой полосе, похоронив под
своими обломками весь экипаж.

Очень
короткой оказалась летная карьера
Миши Васильева.

Иван и
Игорь Зарубины,
братья-близнецы из лесозаводских
ребят, учивщихся классом старше
меня в транспортной школе N 26.

На уроках в
школе они сидели на одной парте.
Вместе призваны в армию, вместе в
одной стрелковой роте воевали на
фронте.

В одном из
бесконечных боев Иван погиб от
пулевого ранения в голову. В период
затишья Игорь сам и похоронил
брата.

После войны
Игорь возвратился в Зиму, имея
несколько серьезных ранений,
постоянно доставлявших ему
нестерпимые мучения.

В 1947 году я
встречался с ним. Тогда он и
рассказал о гибели брата и своем
военном пути. Особенно запомнилось
из его рассказов то, какие муки они
с братом приняли еще до фронта,
находясь в одном из запасных
полков. Недавно мне довелось
прочесть роман В. Астафьева
"Прокляты и убиты". Так вот,
описание жизни солдат в запасном
полку военного времени у Астафьева
почти полностью совпало с тем, о чем
мне когда-то рассказал Игорь
Зарубин.

Владимир
Кремлянский, жил неподалеку от
меня, на стыке улиц Пятой и
Трактовой. Никогда не унывающий
парень, обладавший исключительным
даром юмора. Воевал в пехоте, погиб
в одном из наступательных боев от
пулевого ранения в грудь.

Михаил
Окладников, ровесник моего
старшего брата. Проживал по улице
Озерной, по соседству со своим
тезкой Ващенко.

Погиб на
фронте в 1944 году во время
внезапного немецкого
артиллерийского налета.

Вот все, что
мне известно о некоторых школьных
товарищах и знакомых.

Обстоятельства
гибели Германа Бродского и Павла
Потапова, проживавшего до войны на
разъезде "Ока вторая", мне
неизвестны. Всем им, милым, дорогим
друзьям, Царство Небесное и вечная
память!

По-разному
сложилась судьба у тех зиминских
ребят, которых война пощадила, не
перемолола в своих жерновах и
которые вернулись домой во второй
половине сороковых годов.

Уцелели мои
одноклассники и просто знакомые
ребята Алексей Иваненко, Миша
Вексельман, Владимир Вересов,
Комаровы Ким и Геннадий
(однофамильцы), Александр Порсин,
братья Миргородские Вадим и Сергей,
братья Ремизовы Александр и Михаил,
Владимир Якимович, Леонид Гусев,
Аркадий Ленский и Владимир Потапов.

Остался жив и
вернулся в Зиму мой племянник
Александр Бухаров, посвятивший всю
свою дальнейшую жизнь журналистике
в газете "Приокская правда".

Однако
здоровье у всех оставшихся в живых
оказалось крепко подорванным в
военные годы.

Давно ушли из
жизни Леня Иваненко, Владимир
Потапов, Ким Комаров, Вадим
Миргородский.

Последнего
многие зиминцы помнят как
бессменного директора пункта
"Заготзерно" во все
послевоенные годы. Трагически
сложилась судьба Сергея
Миргородского. Во время войны он
освоил специальность воздушного
стрелка-радиста и, служа в
дальнебомбардировочной авиации,
принимал участие в вылетах на
бомбежку немецких тыловых
объектов.

Однажды
экипаж самолета, в состав которого
входил Миргородский, выполнив
задание, возвращался на свою базу.
Еще над вражеской территорией
бомбардировщик подвергся атаке
немецких истребителей и был сбит.
Весь экипаж спасся на парашютах, на
земле собрался воедино и
длительное время пробивался к
своим. После многодневных адских
мытарств летчикам удалось
достигнуть линии фронта и
благополучно перейти ее.

Сурово
встретила их родная земля, всех
поместили в лагерь и постоянно
добивались признания в получении
шпионского задания от фашистов.

Из лагеря
Сергея выпустили уже после
окончания войны. Он вернулся в Зиму,
где его продолжали периодически
вызывать в местное НКВД, требуя
признания опять же в шпионской
деятельности во время войны.

Миргородский
иногда навещал мою мать, свою
бывшую учительницу, рассказывал ей
о своих неприятностях, говорил, что
хочет уехать куда-нибудь из Зимы.

Кажется, в 1947
году Сергей завербовался в
рыболовецкую организацию,
дислоцировавшуюся на Курильских
островах и работал там до
сейсмической катастрофы на Курилах
в 1951 году.

Небольшой
остров, на котором базировалась
рыболовецкая организация —
пристанище Сергея — был сметен с
лица земли цунами, т.е. опустился на
дно морское. Погибло все живое,
находившееся на этом острове.

Давно я не
вижу никого из друзей детства, но их
светлые образы и особенно голоса
помнятся и звучат так отчетливо,
как будто только вчера мы
разговаривали по душам, вспоминая
пережитое.

Наступил
поздний вечер для тех, кто родился в
двадцатые годы, кто принял на свои
плечи все бремя самой страшной их
войн, когда-либо пережитых
человечеством.

Питаю
надежду, что наши потомки никогда
не забудут о том, что Россия обязана
моему поколению своим спасением от
дьявольского фашистского
порабощения.