Загадки
тезауруса

Леонид КИЧАТИНОВ,
профессор Иркутского
государственного педагогического
университета

Пусть
читателя не озадачивает
непонятность редкого термина.
Тезаурус — это всего-навсего
словарь, представляющий слова с
исчерпывающим перечнем их
употребления. С таким словарем
делегаты недавнего областного
педагогического съезда
встретились в предложенной им
красочно и добротно изданной
тетради. Она была вручена каждому
приглашенному. В ней помещены
рекомендации
"Учителя-мастера" и
"Тезаурус для работников
образования". Знаменательный
факт.

Что скажешь —
красиво, предупредительно и
внимательно по отношению к
делегатам. Фиксируешь работу
съезда, не мучайся понапрасну, как
надо работать, — загляни в заповеди
"учителя-мастера". Не знаешь, к
примеру, что такое "программа"
или "гуманизм", тем более
"учебное пособие" — тезаурус к
твоим услугам. Удобно. И поймешь,
что к чему, и вспомнишь, что надо, и
свою ограниченность не покажешь.

Участникам
съезда благодарить бы своих
благодателей — составителей
тетради-выручалочки, а они начали
анализировать представленные
материалы, чем-то возмущаться,
задавать руководителям
незапланированные вопросы,
выражать недоверие. Поистине, не
знаешь, где найдешь, где потеряешь.
Ответственность за подготовленное
взяло на себя главное управление
образования области.

Неясным во
многих моментах осталось
содержание. Уже на первой странице
"красивой тетради" делегаты
прочли: "Основное различие между
обучением детей и взрослых в том,
что молодежь должна представлять
себе общее, чтобы изучать
частности. У взрослых —
наоборот". Психологическая,
педагогическая, методическая
уверенность читающих стала
испаряться. Вторая страница
развеяла ее в прах.
"Учитель-мастер" советует:
"Начинайте и заканчивайте любое
замечание похвалой" (вот так —
любое и обязательно — похвалой).
Дальше — больше. "Избегайте
персонального обращения (ты или вы)
в процессе обсуждения ошибок".
Понятно. А как обращаться? Думай —
на то ты и учитель. Тем более если
хочешь быть мастером.

Это, что
называется, цветочки. Вообще, здесь
"открытиям" предоставлен
больший простор. Чем, к примеру, не
новшество, если сегодня можно
определять понятие через это же
слово. Не верите? Пожалуйста:
"Образовательные программы" —
общеобразовательные (основные и
дополнительные) и профессиональные
(основные и дополнительные)
программы, определяющие содержание
образования определенного уровня и
направленности". Понятно?

Особенно
богат тезаурус педагогическими
"откровениями". Не знаете, к
примеру, что такое "новшество"?
Не напрягайтесь. Это вовсе не то,
что вы думаете. Не что-то впервые
созданное или недавно появившееся,
не то, что относится к ближайшему
прошлому или настоящему времени, не
малоизвестное. Что же? По мнению
составителей тезауруса, ни больше
ни меньше — "средство". И в
скобках пояснение: "новый метод,
методика, технология, программа".
Вот так. Кто бы мог подумать? Такое
толкование способно вызвать
понятийную катастрофу и у
первокурсника, и у заслуженного
учителя. Новшество — это средство? А
средство — это метод, методика,
технология, программа? Рекорд
профессионального, с позволения
сказать, "свободомыслия" и
некомпетентности.

А если
говорить об "эксперименте", то
как не просветить учителя, что это и
"опыт" (только
"научнообоснованный"), и
"метод исследования", и
"метод познания" и "проверка
гипотезы" и т.д.? Простор для
толкователя. Простор для учителя —
выбирай любое. Только, пользуясь
подобными толкованиями, не
забудьте сравнить их с данными
специальной литературы и
официальных справочников. Эта
необходимость высвечивается во
многих понятиях тезаурусного
представления.

Впрочем,
стоит ли беспокоиться? Мало ли
непотребного высказано, напечатано
в непривычной для нас
информационной вольности… Одной
вольностью меньше, одной больше —
от учителя не убудет. Он уже давно
утратил былое
трепетно-доверительное отношение к
печатному слову. Научился думать,
проверять. Оснований для
беспокойства не было бы, можно было
бы не заметить заносчивость
тезаурусных безграмотностей, если
бы…

Если бы не
съездовская, широко тиражированная
торжественность рекомендаций
"красивой тетради". Если бы
рекомендации не исходили от
высшего просвещенческого органа
области. Если бы они (как бы это
мягче сказать?) были легко
исправимыми вольностями, не
содержали преднамеренно
вредоносных ориентаций. Оговорки
нет. Именно преднамеренных и
вредоносных.

Это уже
серьезно.

Вдумайтесь в
одно из центральных педагогических
понятий в тезаурусной трактовке:
"Воспитание — создание условий
для развития и саморазвития
личности". Что следует? Будут
создаваться условия — будет
воспитание, нет — не взыщите.

А кто
воспитатель? Это, по мнению
составителей, "человек,
осуществляющий воспитание,
принимающий на себя
ответственность за условия жизни,
личностное развитие других
людей". Учитель — воспитатель?
Вне сомнения. Стало быть, он несет
ответственность за условия жизни?
Побойтесь бога, составители! Вам ли
не знать, как у нас с воспитанием?
Провалы здесь будем объяснять
нежеланием (или неумением) учителя
создавать для учеников условия
жизни? Освободим от этих
обязанностей родителей и сильных
мира сего? Подумали ли вы, как
скажется такой подход на кадровой
обстановке в школах? Усилится ли
стремление молодежи к получению
педагогической профессии? Эти
вопросы после съезда потоком идут
от будущих учителей — студентов и
уже (или еще) работающих в школах.

Что ответить
им? Случайная несостоятельность
составителей? Издержки
предсъездовского дефицита времени?
Нет, ни случайность, ни
торопливость не проходят.

Во-первых,
понятия "воспитание" и
"воспитатель" даны в
единственной трактовке. Без выбора,
без тезаурусного перечня
вариативности. "Не замечен"
один из серьезных и сложных
педагогических пластов, имеющий
богатую историю…

"Что
сказали бы вы об архитекторе,
который, закладывая новое здание,
не сумел бы ответить вам, что он
хочет строить? То же самое должны вы
сказать и о воспитателе, который не
сумеет ясно и точно определить вам
цели своей воспитательной
деятельности". Это одна из
заповедей классика отечественной
педагогики — К.Д. Ушинского. Она
"забыта" составителями
тезауруса.

Имеем ли мы
право на такую "забывчивость"?
Такие "провалы памяти", как
правило, следствие далеко идущих
практических ориентаций.

Во-вторых, с
подобным словарем педагогических
терминов мы уже встречались в
недавних, пока незаметных, скрытых
от широкого читателя, но достаточно
претенциозных изданиях Главного
управления образования с
благословения его экспертного
совета.

Нет, не
случайность. Скорее, крепнущая
тенденция.

Может быть,
составители "красивой
тетради" пояснят ее? Это очень
важно для всех, кому не безразлично
ни прошлое, ни настоящее, ни будущее
областного образования.