Все могут
"короли"?

Или кто есть кто
в преступном мире

Людмила
БЕГАГОИНА, "Восточно-Сибирская
правда"

По ту
сторону закона существует целый
мир. Имя ему — организованная
преступность. Здесь есть
коронованные и развенчанные
властители — "воры в законе".
Есть поставленные ими наместники в
районах — "положенцы". Есть
своя казна — "общак". И
собственные, воровские, законы.

Думаю,
читателям нашей газеты будет
любопытно заглянуть в этот
"параллельный" мир.

Преступным
движением в области руководят
недавно коронованный 27-летний вор в
законе по кличке Кучер, постоянно
проживающий в Иркутске, и его
старший и более влиятельный
напарник 39-летний житель г. Братска
по кличке Тюрик, имеющий квартиру в
Москве и недвижимость в Испании.
Есть еще 72-летний вор в законе по
кличке Бабо, менее активный в силу
почтенного возраста, и
развенчанный вор в законе 40-летний
Махо (тоже, разумеется, кличка).
Последний пытается восстановить
свои позиции, оказывая Тюрику
противодействие.

Эти короли
местного преступного мира имеют не
только контакты с авторитетами
Москвы, Санкт-Петербурга, сибирских
и дальневосточных регионов, но и
международные связи с Германией,
США, Испанией.

Областным центром
в криминальном мире руководят два
"положенца": Кисель,
находящийся сейчас под арестом в
СИЗО-1 за мошенничество, и Толстик.
Но, кроме того, каждый район города
"курирует" управляющий — он в
воровском мире вроде главы
районной администрации. За
Октябрьский район Иркутска
отвечает Потап, за Кировский — Эдик
Хо, он же Китаец, за Свердловский —
Клешня, за Куйбышевский — Гача, в
Ленинском верховодит самый юный из
положенцев — 25-летний Фикса.
Управляющим оказывают поддержку
такие крупные уголовные
авторитеты, как Жид, Мураш,
Андриевский и другие.

Как видим,
ключевые административные посты в
криминальном мире заняты местными
авторитетами, людьми Тюрика. Никто
из заезжих никогда не был посажен в
Иркутск на царствование. Хотя
кавказские преступные сообщества —
их в области четыре — не могут не
влиять на "воровское
движение". На оперативном учете
милиции в Иркутске состоят 13
организованных преступных групп.

Криминальный
пейзаж в наших краях складывается
на фоне развития экономики.
Иркутск, Ангарск и Братск
облюбованы воровской элитой именно
потому, что здесь сосредоточены
предприятия
нефтеперерабатывающего комплекса,
лесной промышленности, алюминиевые
заводы, сулящие крупную добычу.

В г. Ангарске
наибольшее влияние имеет
организованная преступная
группировка "Квартала",
поддерживающая Тюрика и имеющая
связь с Кучером. Тюриком же
назначен и "положенец" города
по кличке Юда. "Квартала", в
основном, "работают" по долгам
крупных коммерческих предприятий,
имея на этом солидный доход.
Значительные денежные средства
дают группировке возможность иметь
коррумпированные связи в милиции,
суде и прокуратуре.

Зависимая
группировка "Дроби" курирует
центральный рынок Ангарска, имея с
него ежемесячный доход в 400 млн.
рублей. Из них 50 млн. ежемесячно
отстегивается на "общак".

Еще одна
зависимая группировка при
поддержке Кучера и Тимохи
занимается продажей леса,
купленного в Куйтунском и
Зиминском районах, за границу —
преимущественно в Германию, хотя
налаживаются и каналы сбыта в
другие страны.

Но столицей
воровского мира в области, пожалуй,
является Братск. Здесь выявлена 71
организованная преступная
группировка. 68 лидеров ведут борьбу
за сферы влияния.

Во главе
криминального мира Братска
находится особа коронованная — вор
в законе Тюрик. Это, можно сказать,
новый русский вор. Он не
поддерживает старые воровские
традиции, не пропагандирует
насилие как таковое. Зато сам
выступает инициатором жесткой
физической расправы над уголовными
авторитетами, не подчинившимися
ему. Общеуголовным преступлениям
предпочитает предпринимательство,
финансовые махинации.

Через свои связи в
Красноярском крае Тюрик
организовал поставку глиноземов
для Братского алюминиевого завода
— это помогло ему "укрепиться"
на заводе. Кроме БрАЗа он и его
представители активно внедрялись в
деятельность Братского и
Усть-Илимского ЛПК (имеют большое
количество акций этих предприятий).
"Зацепил" Тюрик и Ангарскую
нефтехимическую компанию и
Иркутский алюминиевый завод.

Вор нового
поколения опирается в своем
бизнесе не только на лидеров
преступной среды, но и на
руководителей различных фирм, он
имеет большие связи и авторитет
среди предпринимателей.

Соседний
Усть-Илимск Тюрик тоже держит в
кулаке. Его сообществом поставлен
здесь "положенец".
Ориентированные на связь с Тюриком
организованные преступные группы —
а их здесь не меньше 18 — гребут
деньги с предпринимателей и фирм
под видом предоставления им
"крыши", т.е. защищая от других
вымогателей. Преступно нажитые
деньги отмываются в легально
созданных предприятиях. В
работающую на Тюрика преступную
группировку еще недавно входили
двое работников налоговой
инспекции. Они осуществляли
контрольные проверки предприятий,
согласовывая свои шаги с лидерами
ОПГ. Инспекторы задержаны за
взятки.

Довольно
любопытные сведения имеются в
милиции о воровском движении в
Тайшете, Черемхове, Зиме, Тулуне,
Усолье-Сибирском. К примеру, Зиму,
Саянск и Куйтун контролирует лидер
по кличке Карась, 6 раз судимый. А
вот в Саянске он поставил
положенцем некоего Вишню, студента
юридического факультета
Иркутского госуниверситета, —
естественно, не судимого. Сам
Карась курирует Зиминский
гидролизный завод, собирая дань с
фирм, получающих на заводе спирт.

На Тулунском же
гидролизном заводе действует
группировка, которая контролирует
и организует хищение спирта в
процессе его производства.

В Тайшете две
наиболее активные группировки. Они
поделили город — одна занимается
рэкетом на рынке в районе
стройучастка, другая "держит"
колхозный рынок. Ежемесячно
положенцы перечисляют "дань"
преступным авторитетам Братска.

В "Аргументах и
фактах" прозвучала как-то
информация о том, что более
половины всей экономики Иркутской
области контролируют теневики.
Доказать, как, впрочем, и
опровергнуть, эту информацию
довольно трудно. Пытались уже.
Однако интерес коронованных особ
российской мафии к нашей земле с
нефтью, лесом и алюминием, манящими
крупными доходами, достигает
накала. В прошлом году четыре вора в
законе сложили у нас свои буйные
головы, воюя за сферы влияния: Дато,
Бакури, Акбашенок и Лазаренок.
Посетили наши края в последнее
время московские воры Мираб и Чипа,
Бойко и Цуцуна, Роспись и Крест.
Всех интересует дележка добычи.

Вот так устроена
жизнь по ту сторону закона. Вам,
наверное, уже хочется воскликнуть:
"Куда же смотрит милиция, когда у
нее под носом такое творится?"

Хочу сразу
оговориться: все сведения,
приведенные здесь, получены мной
как раз в милиции. Руководитель
областного управления по борьбе с
организованной преступностью,
которое называют еще УОП при УВД,
Петр Ковальчук любезно согласился
дать нашим читателям в общих чертах
(его ведомство, конечно, обладает
более подробной и детальной
информацией) схему воровского
движения в области и ответить на
несколько вопросов.

— Как же так,
Петр Иванович? Если о преступниках
столько известно, почему они не за
решеткой?

— Наше управление
создано для того, чтобы разоблачать
организованные преступные группы.
Мы работаем не на вал, не на
раскрытие отдельных преступлений —
это задача криминальной милиции. Мы
должны изучать деятельность ОПГ,
искать точки их соприкосновения в
сфере экономики. С кем работают,
через кого "отмывают" деньги,
где имеют свои акции. Наша работа
кропотливая, не валовая. Не один год
уходит, чтобы изобличить
преступную группировку, привлечь к
ответственности основных ее
участников и лидера и таким образом
ослабить или уничтожить ее.

— И сколько на
вашем оперативном учете
организованных преступных
группировок?

— На сегодняшний
день мы работаем по 109 ОПГ. В нашем
поле зрения 127 лидеров, 458
участников. Но это не полная
картина организованного
преступного мира. Ведь наше
управление работает
самостоятельно всего 8 месяцев. И за
это время досконально собрать
информацию мы не смогли, просто не
успели. Однако в основе своей наш
анализ отражает реальность.

— Можете вы
нарисовать портрет российского
мафиози?

— Конечно, он
сильно отличается от старых воров,
соблюдающих традиции. Вы можете не
найти у него наколок, он может быть
даже не судим. Вор нового поколения
— это чаще всего коммерсант,
готовый сотрудничать с серьезными
фирмами на взаимовыгодных
условиях, а не просто требовать:
"Давай сюда деньги". Он, как
правило, имеет свои коммерческие
точки и старается внедриться в
крупные предприятия, завладеть их
акциями.

Да ведь сегодня
многие предприниматели сами идут
на контакт с ОПГ — государство
создает такие условия, что без
"крыши" трудиться очень
сложно.

— Вам
известны предприятия, которые
сотрудничают с преступными
группировками?

— Да, известны
фирмы, крупные заводы. Называть их
нежелательно, потому что с ними
работают сейчас наши оперативники.

— В печати не
раз заявлялось, что ведущие
предприятия алюминиевой
промышленности под колпаком
мафиозных кланов.

— Я не могу
сказать, что крупные предприятия
полностью контролируются ворами в
законе. Хотя, конечно, те управляют
ситуацией. Почему в области
совершаются заказные убийства?
Из-за разногласий, когда кто-то из
руководителей желает "поменять
крышу". Все это связано с
большими деньгами.

Конечно, на БрАЗе,
скажем, есть совет директоров. И я
не собираюсь заявлять, что заводом
управляет вор в законе Тюрик. Но
какое количество акций
сосредоточено в руках криминала,
того же Тюрика и его
представителей, вот в чем вопрос…

— Выходит, вор
в законе неуязвим?

— Был неуязвим. Но
в новом уголовном кодексе
появилась ст. 210, которая позволяет
привлекать лидера за организацию
преступного сообщества. И мы уже
работаем в этом направлении и имеем
первые результаты. Доказываем, что,
сам не совершая краж, разбоев,
других преступлений, лидер
регулирует все процессы в
преступном сообществе, руководит
ими. Я думаю, что к концу года у нас
будет достаточно конкретных
доказательств, чтобы направить их в
суд. И, кстати, авторитеты это
чувствуют и побаиваются. А пока что
только в Москве пошло в суд первое
дело по лидеру преступного
сообщества.

Но главный путь к
ликвидации преступной группировки
— лишить лидера команды. Недавно мы
взяли две банды. Одна из них — банда
Тищенко, известная расстрелом в
Ново-Ленино, за ней числятся
убийства в Иркутске, Ангарске. Ваша
газета немного об этом писала.
Лидера черемховской бандитской
группировки называть пока не буду:
не все ее участники арестованы.

За полгода
сотрудниками управления раскрыто
204 преступления ОПГ, 98 уголовных дел
направлены в суд. У преступников
изъято 77 гранат, 1,7 кг наркотиков, 15
стволов оружия и т.д. Конечно, не
могу назвать это великим
достижением, самого такая работа не
очень устраивает. Но 22
организованные преступные
группировки нам удалось снять: по
законченным делам они ушли в суд.

При этом имейте в
виду: обычные кражи и грабежи нам в
зачет не идут, только совершенные в
ОПГ.

А то с нас
руководство любит спрашивать:
почему каждый день не раскрываем
преступления? Я повторюсь,
наверное: у нас другой принцип
работы. Мы "разрабатываем"
группу — и берем ее. А за ней, как
правило, тянутся десятки
преступлений. Никак нельзя
сравнивать наши результаты с
показателями криминальной милиции.
Если мы ликвидируем организованную
преступную группировку — пусть
даже не докажем все ее антизаконные
действия, мы предотвращаем тем
самым огромную опасность, грозящую
людям. ОПГ — это более тяжкие
преступления, более дерзкие
исполнения.

— А каковы
ваши успехи в борьбе с коррупцией?
Что-то не слышно громких дел. Может,
вы потому и не в состоянии
справиться с оргпреступностью, что
мафиози ходят "под крышей"
высокопоставленных чиновников?

— По коррупции
возбуждено всего с десяток дел. Это,
конечно, мало. Но перспективы есть:
доказательства о злоупотреблениях
нескольких мэров городов. А что
касается громких дел… Вот сейчас с
приходом нового губернатора будет
меняться штат администрации.
Посмотрим, много ли вылезет на свет
официальных материалов,
подготовленных теми, кто
осуществлял контролирующие
функции. До сих пор все справочки
лежали в своих папках. А в тех
материалах можно найти состав
преступлений. И суммы там крупные, и
лица конкретные названы. Только в
правоохранительные органы такие
материалы не передаются, как
правило. Подобная система в районе,
области, в стране. От того, кто у
власти, зависит, захочет ли он дать
информации ход или предпочтет не
разбираться в системе хищений.

Мы многого ждем от
Бориса Говорина.

— Ваше
управление является, как я поняла,
подразделением ВС РУОП. Приоритеты
в выделении финансирования, жилья
для этого элитного ведомства на вас
тоже распространяются?

— Сами же видите,
помещения у нас пока нет. Временно
размещаемся в кабинетах городского
управления внутренних дел. Личный
состав управления составляют 150
оперативных сотрудников. Но, кроме
кабинетов, нужны еще помещения для
оружия, специальных средств, склады
взрывчатых веществ. Не хватает
автотранспорта, оперативной и
криминалистической техники,
вооружения и т.д. Из-за отсутствия
финансирования у нас проблемы с
командировками: север остался
неприкрытым. Правда, сейчас
решается вопрос о выделении
дополнительных штатов.

Только я хочу
подчеркнуть: никакие трудности не
помешают нам выполнять свое дело
защищать население от
организованной преступности.

Пользуясь
случаем, обращаюсь к читателям
"Восточки": приходите к нам за
помощью. Мы задержали не один
десяток вымогателей, раскрыли не
одно похищение, защитили не одну
жертву преследований. Как правило,
с нами преступники связываться
боятся — так что "милицейская
крыша", если можно так
выразиться, надежнее всего.

Наше
управление располагается на ул.
Богдана Хмельницкого, 11а, в здании
Иркутского ГУВД. Приходите или
звоните по телефонам: 26-76-90, 26-41-16.