Путешествие в
страну фэнтази

Владимир
КИНЩАК, "Восточно-Сибирская
правда"

В прошедшее
воскресенье мы с директором
этнографического музея
"Тальцы" ехали по Байкальскому
тракту в его хозяйство на 47-м
километре.

Проехали
Тальцинку. Владимир Викторович
неожиданно притормозил и свернул
налево — на проселок.

— Куда это мы? —
удивился я.

— К толкинистам, —
директор подмигнул, и на его лице
появилась таинственная улыбка.

— Мне сказали, —
продолжил Тихонов, — что где-то
здесь собрались на свой съезд то ли
хоббиты, то ли толкинисты, то ли бог
знает кто. Строят крепости, воюют —
в общем, неизвестно чем занимаются.
А поскольку верховья Тальцинки
входят в охранную территорию музея,
то служебный долг велит мне
поинтересоваться, что же там в
действительности происходит?

Через мокрую по
пояс траву мы вышли к быстрой
холодной речке, перешли ее вброд и
оказались в волшебном лесу. Здесь
было тихо и темно. Дневной свет с
трудом пробивался через густую
зелень. Редкие солнечные блики
пятнали бурелом, мхи и заросли
папоротника. Мы продрались через
кустарник, за которым были слышны
голоса, к палаткам. Ветви деревьев
были украшены отрубленными
головами.

Подойдя ближе, я
понял, что это всего лишь искусно
сделанные маски.

У костра возилась
девица в кожаных лосинах и
бархатном плаще, скрепленном на
плече бронзовой пряжкой. В волосах
торчало перо, с ремня свисали
кошелек и кинжал.

— Как найти
руководство? — спросил Владимир
Викторович кожаную амазонку.
Девушка махнула половником в
сторону ближайших кустов.

Там, у еще одной
палатки, мы встретили Алексея и
Ларису из иркутского клуба
"Витязь" и попросили дать нам
эксклюзивное интервью о
происходящем в лесных дебрях
действе.

Оказалось, что
"эксклюзива" не получится.
Ребята из "Курьера" и АИСТА в
ИГРЕ уже свои настолько, что сильно
экстравагантного оператора воины
одного из отрядов приняли за
пятнистого вурдалака из подземелья
ведьм и, предварительно ограбив,
попытались аннигилировать
посредством осинового кола…

В региональной
игре, организованной иркутским
центром ролевых игр, участвуют
герои книг, написанных не только
Толкиным, но и другими авторами
фантастических романов в стиле
"фэнтази". "Фэны" в
тальцинский лес съехались из
полутора десятков городов от Урала
до Владивостока. В игре нет
сценария. Есть законы и принципы,
которые неукоснительно
выполняются.

— Иначе играть
неинтересно, — объясняла Лариса,
провожая нас через бурелом в
расположение Черного отряда.

В лагере
"черных" готовились к бою и
делали это со вкусом. Парни и девицы
в латах, шлемах, кольчугах,
наколенниках, кирасах и в прочей
броне и коже, увешанные
традиционным и экзотическим
оружием, с воодушевлением занимали
места на сложенной из бревен
крепостной стене. Я поднял с земли
кольчугу. Она оказалась на
удивление увесистой.

— Восемь
килограммов, — сказал стоящий рядом
парень в кожаном колете и назвал
марку стали. Я выразил сомнение в
том, что кольчуга настоящая. В ответ
на меня посыпался град специальных
терминов, прочностные
характеристики, размеры колец,
ссылки на ведущих мастеров в
прошлом и настоящем.

— А кто эту
кольчугу делал?

— Я сам. А
вообще-то у нас в Хабаровске есть
мастера, которые работают на заказ.

Мы подошли к
живописной группе фэнов. Трое —
двое парней и девица — сидели на
травке, связанные по рукам и ногам.
Один из пленных был особо
колоритен: кожаный жилет и такие же
штаны, на голове тюрбан с расческой
вместо орлиного пера. Скрутив босые
ноги в позу лотоса, он меланхолично
дымил прилипшей к нижней губе
"беломориной". Рядом стоял
"черный". Пересчитав странного
вида дензнаки с изображением
дракона, он аккуратно укладывал их
в кошелек.

— Что, выкуп
принесли? — полюбопытствовал я.

— Я думаю, что
просто грабят… — ответила Лариса.

В это время за
стеной раздались воинственные
вопли.

— Уйдем, чтобы не
мешать, — добавила она.

Сразу мы уйти не
смогли — пришлось подождать Толю
Бызова. Он ходил кругами вокруг
жутко колоритной амазонки,
застывшей, как статуя, в центре этой
батальной сцены — искал ракурс.
Кажется, нашел…

Мы выходили из
зоны игры мимо ужасных масок на
ветвях, дымящихся костров, возле
которых сидели молчаливые фэны, и
виселиц, в которых никто не висел, и
нам не было страшно.

А я позавидовал
этим людям, умеющим играть в жизнь,
в которой есть все, кроме настоящих
страданий и настоящей крови. Ведь в
нашей игре, отличающейся от мира
фэнтази абсолютным отсутствием
законов и принципов, именно этих
вещей в избытке.