Юрий НОЖИКОВ:
"Хватит злобствовать. Выйти из
кризиса можно только сообща".

На
встречу с журналистами
"Восточки" губернатор приехал
в седьмом часу вечера. Как принято
говорить, после напряженного
рабочего дня. Хотя для главы
области, как и для многих
журналистов, рабочий день
заканчивается с отходом ко сну.
Поэтому время для неспешного
серьезного разговора было выбрано
самое спокойное.

Пролетели
два часа. А вопросы все сыпались и
сыпались.

"Мои
решения назвали бунтом…"

— Полтора месяца
назад я послал телеграмму
президенту и премьер-министру,
сообщил, что обстановка в области
становится непредсказуемой,
выдвигается большое количество
политических требований, и без
ответов на вопросы можно ожидать
стихийных выступлений,
беспорядков. Сегодня (5 марта. —
Прим. редакции) я решил отправить
телеграмму еще более серьезного
характера, согласовав с
Законодательным собранием. Я
настаиваю, чтобы правительство,
Федеральное Собрание, все
политические фракции выступили с
единой точкой зрения по выходу из
кризиса и разъехались по
территориям с объяснением своей
позиции. А Законодательное
собрание просил бы включить еще
одну фразу: "Если вы не способны
прийти к единой точке зрения, то
уступите власть другим". Мне как
губернатору такое писать неудобно.
Подобные телеграммы я предложил
отправить всем членам
"Сибирского соглашения",
вице-спикер Законодательного
собрания Геннадий Истомин расширил
мое предложение — всем субъектам
Российской Федерации.

Почему у меня
такие серьезные опасения? Потому
что, кроме тех частных решений,
которые могу принять сегодня, и
даже с той помощью, которую окажет
Минфин в связи с моими заносами (они
свою роль сыграли, я сумел обратить
внимание на себя), других пока не
вижу.

Из Москвы мне
отвечают: "У вас голодовок нет,
больших забастовок нет". Мне что,
забастовки и голодовки
организовывать? Я как губернатор,
наоборот, стремлюсь, чтобы люди
работали, упрашиваю тех же
учителей. Если в Москве этого не
понимают, тогда нужен бунт
губернаторов, вот я его и сделал,

После моего
решения о приостановке отчисления
налогов в федеральный бюджет меня
взяли в такой оборот — и Минфин, и
администрация президента, и
Центральное телевидение…

На встречах,
которые я активно провожу, всех
интересует: а что дальше, виден ли
свет в конце тоннеля?

Стабилизация
экономики требует очень серьезных
усилий, времени и единства, а не
драки. Такой ответ не очень
устраивает людей, но врать не могу.
Простых и ясных решений нет.
Попытка найти палочку-выручалочку,
которая нас выведет из этого
состояния, иллюзия.

"Чтобы
заработала машина, надо года
четыре…"

— Говорят, чтобы
увеличить объемы производства,
нужно скостить налоги. Сегодня мы
собираем 50% налогов. Если с
завтрашнего дня уменьшить еще
наполовину, промышленность не
будет давать продукции в два раза
больше. Чтобы заработала машина по
всей России, надо минимум года
четыре. Вы согласны на таких
налогах содержать социальную сферу
в течение четырех лет? Если не
согласны, давайте искать другие
решения. С таким уровнем морали и
нравственности никакие налоги не
дадут возможности экономике
двигаться вперед.

Мораль и
нравственность разрушаются, причем
активный вклад вносят средства
массовой информации, прежде всего
телевидение. И мы хотим, чтобы люди
честно относились к труду. У нас
перестали уважать труд уборщицы,
хотя он имеет те же достоинства, что
и другие.

А преступность?
Если государство не в состоянии
защитить своих граждан, те
защищают, как могут, себя сами. Если
собрать по России всех охранников,
наберется более полумиллиона. Вы,
журналисты, подсказываете, что
более 800 тысяч. А ведь охранники —
молодые, сильные люди. Я думаю, им
работу найти легче, чем женщинам, но
не хотят. Плохо не то, что молодой
парень работает охранником; плохо,
что у него деградирует интеллект.
Поработав десять лет в охране, на
что он способен?

"У
каждого свой путь спасения…"

— В телевизионной
передаче восьмилетней давности я
говорил, что главная задача —
стабилизация финансово-кредитной
системы. Все остается на прежнем
уровне. Стабилизации требуем от
федеральных властей. А что делаем
на местном уровне? Вот мы обсуждаем
сейчас работу Коршуновского ГОКа.
По закону о бюджете ему выделяются
дотации — это хорошо. Но через два
месяца он придет за ними снова. Но
почему не добиваются на ГОКе,
других предприятиях, чтобы
себестоимость продукции была ниже
продажной цены?

Другой пример:
"Игирма—Тайрику". Когда упала
цена на продукцию, директор собрал
рабочих и сказал: "Мы вынуждены
сокращать численность работников.
Но есть альтернативный вариант — на
определенный период при прежнем
уровне оплаты перейти на
девятичасовой рабочий день и
шестидневную рабочую неделю".
Рабочие выбрали второе. Пройдет
четыре—пять месяцев, на
предприятии приведут
себестоимость и цены в норму и
установят нормальный режим работы.

Я не думаю, что мы
можем устоять без достаточно
серьезных требований к организации
труда и производственным
процессам. Если ваша продукция не
будет конкурентоспособна на рынке,
предприятие все равно умрет. Вопрос
только, когда? А пока будем
вкладывать в него деньги
налогоплательщиков, деньги
предприятий, которые принимают
меры, чтобы их продукцию покупали?

Добились ведь на
Иркутском авиационном заводе
своего — в прошлом году дали
прирост товаров и услуг, заключили
выгодные контракты. Хотя директор
завода три года посвятил разъездам
для заключения этих контрактов.

"К
"Менатепу" есть вопросы…"

— Я высказал
недавно руководству
"Менатепа", что не вижу их
результатов по Усть-Илимскому ЛПК.
Они изложили свою программу. Хотя я
не специалист целлюлозно-бумажной
промышленности, но, мне кажется, она
недостаточно проработана и не
выведет ЛПК на уровень нормальной
работы. Чем больше меня убеждают
"менатеповцы", тем больше
убеждаюсь в неправильности их
позиции.

В системе
содействия финансовый капитал и
промышленный столкнулись с
проблемами. Банки, созданные за
последние пять лет, набрали
достаточно высокую квалификацию в
финансовой политике, но не обладают
достаточным потенциалом в
промышленной. Наши
производственники — наоборот. И вот
столкновение. Я не говорю о
сбытовых структурах, там вообще,
есть подозрение, просто не очень
чистоплотные люди работают.

Я сказал
руководителю "Менатепа": если
вы не укомплектуете кадровый
состав, который будет управлять
этой промышленностью, то все
грохнется как снежный ком.

То же самое
высказал ОНЭКСИМбанку, хотя у них
положение немножко получше. Они
создали производственную
структуру в составе СИДАНКО, но
недостаточную. Надеяться только на
Бажаева и Середюка, что они вытянут
АНХК, — иллюзия. Со мной согласились
и наращивают свои квалификационные
возможности. Но кадров не хватает.
Слишком много технологов ушло из
отрасли, и это сказывается теперь,
когда потребность в них появилась.

Если ОНЭКСИМбанк
и СИДАНКО достаточно быстро убрали
людей, которые путали свой карман с
фирменным, поставили несколько
новых и ищут других, то в
"Менатепе" я пока не увидел
никого, кто мог бы этим заниматься
квалифицированно.

Мы предложили
этим банкам всю налогооблагаемую
базу перевести в Усть-Илимск и
Ангарск. При последнем разговоре
Бажаев попросил тайм-аут до 1
апреля, заверив, что затем все
налоги будут переведены в Ангарск.
В "Менатепе" тоже согласились,
но, мне показалось, довольно
легковесно. Когда мне сказали, что
им все равно, где платить, я ответил:
"Знаю, вам все равно, где платить.
Самое главное — не платить".

"Надо
прекращать "бодягу…"

— Я не считаю
выступление вице-премьера Куликова
в адрес БрАЗа в Госдуме правильным.
Говорю так на основе данных
правоохранительных органов,
прокуратуры, службы безопасности.

Братский
алюминиевый завод регулярно платит
все налоги, регулярно платит
зарплату. И если бы он стал, у нас
вообще была бы катастрофа. Завтра я
подпишу письмо в правительство,
чтобы прекратили эту "бодягу".

Я слушал
выступления Колпакова и Киселева
(речь идет о передаче "Итоги" с
участием директора Красноярского
алюминиевого завода. — Прим.
редакции). Скажите пожалуйста, вор в
законе руководит Саянским
алюминиевым заводом — это
считается нормой? А товарищ Быков
еще собирается баллотироваться в
губернаторы края. До какого маразма
можем еще дожить?

Да, компания
"Транс Ворлд Груп" находится в
Англии, она не наша. А чья фирма
Быкова? Только знаем, что это явно
криминальная структура, по данным
правоохранительных органов. Он и
сам не скрывает…

Свои претензии
БрАЗу я открыто высказываю. Я хотел
бы, чтобы у меня была прозрачная
схема прохождения финансовых
ресурсов: от покупки глинозема до
продажи металла на Лондонской
бирже. Я должен знать распределение
финансовых потоков прибыли на всех
отрезках этого процесса. В этом не
любознательность моя, это нужно для
оценки стоимости всех трудовых и
природных ресурсов, которые
использует завод на нашей
территории. Я не собираюсь делать
из этой информации политическое
шоу. Но если я участвую от имени
Иркутской области в передаче наших
ресурсов, то должен знать. Если это
является коммерческой тайной,
пусть передают через спецотдел, с
ней будет ознакомлена только
определенная группа людей. Тогда
будем знать, правильно или
неправильно поступаем в решении
того или иного вопроса.

"По
Ковыкте у меня смешанное
чувство…"

— К продаже акций
"Русиа-Петролеум" я отношусь
со смешанным чувством. Не могу
причалить ни к одному берегу. С
одной стороны, нужно в проект
вкладывать инвестиции, тогда будет
отдача. Пришел к мнению, что
вырученные от продажи акций 200
миллиардов рублей проблемы
социальной сферы не решат. Это
капля в море. Но в вопросе продажи я
больше склонен к "нет", чем к
"да". Все больше накапливается
отрицательного мнения, хотя и
испытываю активное давление…

"О
налогах надо говорить
откровенно…"

— 50% наполняемости
федерального бюджета — за счет
Москвы, Санкт-Петербурга и
Московской области. Вопрос в том,
кто эти деньги зарабатывает.
Провинциальная Россия. Все банки
налоги платят в Москве, а в
регионах, в том числе в Иркутской
области, их собирают.

Иркутская область
— один из 12 крупных
налогоплательщиков страны.
Поскольку территория
экспортирующая, а курс доллара
занижен (не собираюсь его
критиковать), мы многое теряем.
Происходит перекачка финансовых
ресурсов. Когда эта перекачка
переходит допустимые границы,
нужно остановиться и оставить нашу
область в покое, чтобы она могла на
заработанные деньги как-то
существовать.

Система
образования, здравоохранение,
культура требуют немалых
финансовых ресурсов. Сколько ни
пытаемся делить пирог, вынуждены
укладываться в то прокрустово ложе,
в котором находимся. И ужесточать
меры.

Не платит за тепло
и электроэнергию Братский
лесопромышленный комплекс —
значит, живет тем самым на зарплату
учителей и врачей. Ведь
Иркутскэнерго по этой причине не в
состоянии платить налоги.

На днях я просил
"Востсибуголь", Братский
алюминиевый завод,
"Иркутскэнерго"не
расплачиваться в марте друг с
другом и отдать деньги в качестве
налогов на зарплату социальной
сфере. При этом просил
"Востсибуголь" и
"Иркутскэнерго" воздержаться
от забастовок. Через день получил
петицию от энергетиков, а стачком
шахтеров пришел ко мне в кабинет.

Выход один — надо
отключать от тепла и
электроэнергии должников.

"Все
только критикуют…"

— Как выйти из
кризиса? Никто из политических
фигур конструктивных предложений
не делает. Только критикуют.
Сколько ни слушал этих лидеров,
ничего, кроме критики и угроз, не
услышал. Наиболее взвешенная и
понятная программа у Зюганова, хотя
и довольно абстрактная, у остальных
же вообще сплошная абстракция.

Что они
собираются делать с эмиссией денег?
С неплатежами? Молчат. А надо
кончать разговоры о великом
светлом будущем. Надо заняться
двумя вышеназванными проблемами.
Больше никаких проблем решать
сейчас не надо. Поэтому я как
губернатор требую объединить
усилия. Хватит делиться на
коммунистов и демократов. Давайте
перестанем злобствовать и начнем
совместно работать.

Записал
Евгений БОГАЧЕВ.