Практически невозможно объяс-нить маме ребёнка, который за несколько дней до смерти был жив и здоров, что в гибели её сына никто не виноват. Так сложились обстоятельства. Мальчика убила внезапная болезнь сердца. Врачи, которые лечили его от кишечной инфекции, не подозревали о скрытой болезни, соответственно, не могли ничего предпринять. Если не вдаваться в подробности, к таким выводам пришёл суд Свердловского района. А раз никто не виноват, то и компенсация не полагается. 

К судебным документам Сороковиковы приложили заключение Красноярского бюро судебно-медицинской экспертизы, в котором специалисты сделали вывод: причиной смерти ребёнка стали действия, точнее, бездействие врачей. По оценке экспертов, Родиона Сороковикова с самого поступления в больницу лечили неверно: не назначили необходимые анализы, не выписали препараты, которые требовались, а действие тех, которые прописали, не отслеживали (не измеряли, насколько сильно ребёнок теряет в весе, не следили за давлением и частотой сердцебиения).

Лечение не давало эффекта – рвота продолжалась, но врачи никак не корректировали тактику терапии. Кроме того, эксперты обращают внимание на то, что мальчика лечили во взрослом стационаре, из-за того что в детском отделении не было мест. В этом случае лечение должно было проводиться под обязательным наблюдением педиатра, поскольку кишечные инфекции у детей и у взрослых протекают по-разному. Обстоятельства этой трагедии были подробно описаны в материале «Атипичное лечение» «Восточки» от 28 апреля 2015 года.

Родион пробыл в стационаре недолго – около двух суток. В воскресенье вечером, 6 апреля 2014 года, мама привезла сына в больницу. Ребёнок, хоть и чувствовал слабость от болезни, но мог свободно передвигаться, разговаривал. Во вторник вечером, 8 апреля, врачи сообщили родителям, что их сына не стало. 

До сих пор Татьяна мучает себя вопросами: как ей следовало поступить в те роковые часы, могла ли она помочь своему сыну? «Виню себя, что не уберегла ребёнка. Возможно, надо было его отвезти в больницу в субботу после уроков, сразу, как только Родион почувствовал недомогание. Мысленно снова и снова возвращаюсь к тому времени и думаю, что бы я делала, если бы можно было переиграть всё заново», – корит себя Татьяна. 

Мать не снимает ответственности с врачей, которым она доверила своего ребёнка. Сами же медики не признают связи между тем, как они лечили Родиона, и случившимся несчастьем. Как заявили в суде представители инфекционной больницы, сам факт смерти в стенах лечебного учреждения не говорит о том, что автоматически в трагедии виноваты врачи. Марина Антонова на заседании отрицала свою вину, сказала, что сделала для пациента всё, что от неё зависело. 

Местные эксперты усилили аргументы коллег из инфекционной больницы. В заключении специалистов Росздравнадзора говорится о том, врачи выполнили необходимый объём диагностических мероприятий. И при тех скудных проявлениях болезни сердца не представлялось возможных заподозрить нарушение кровообращения. С этим выводом согласилась и начальник областного патолого-анатомического бюро Людмила Гришина. На суде она рассказала, что лично производила вскрытие трупа. Причиной смерти является миокардит. 

Из-за явных противоречий в заключениях специалистов суд назначил новую экспертизу, которую поручили провести сотрудникам Забайкальского бюро судебно-медицинской экспертизы. Хотя результаты, представленные краевым учреждением, не добавили ясности. Эксперты заключили, что под маской кишечной инфекции у Родиона стремительно развивалась болезнь сердца. Но, поскольку симптомы указывали на кишечную инфекцию, эксперты заключили, что мальчика верно лечили от кишечной инфекции. Специалисты из Читы также не уловили связи между смертью Родиона и действиями врачей. 

Чтобы до конца разобраться в деле, судьи привлекли экспертов Омского бюро судебно-медицинской экспертизы. На этот раз специалисты выявили дефекты, допущенные при  лечении инфекционного заболевания, но не посчитали, что эти недоработки каким-то образом повлияли на общий неблагоприятный исход дела. Болезнь развивалась без симптомов, молниеносно. Летальный исход был наиболее вероятным, даже если бы заболевание удалось выявить вовремя. 

Районный суд пришёл к выводу, что в смерти Родиона Сороковикова нет вины врачей. У инфекционистов не было практически никаких возможностей при скудных проявлениях сердечной патологии заподозрить недуг и отправить ребёнка к кардиологу. Так решила судья Татьяна Смирнова и отказала родителям в компенсации. 

По-другому подошли к рассмотрению дела судьи областной коллегии. Они обращают внимание, что суд первой инстанции необоснованно игнорировал заключение прокурора, который просил удовлетворить требования родителей. Кроме того, члены коллегии указывают на то, что районный суд в своём решении неоднократно ссылается на отсутствие связи между действиями врачей и смертью ребёнка. В этом областные судьи видят противоречие. Врачи не совершили ничего, что бы могло привести к смерти ребёнка. Но они и не сделали ничего, чтобы предотвратить неблагоприятный исход. На это указывают судьи. Ни одна из экспертиз не содержит однозначного вывода о том, что смерть была неотвратима. По статистике, более чем в половине случаев при раннем выявлении и адекватном лечении люди, страдающие молниеносным миокардитом, выздоравливают. Поэтому вывод о том, что смерть было невозможно предотвратить, судьи посчитали несостоятельным. 

Неверным решением члены коллегии посчитали также то, что суд первой инстанции не принял выводы экспертов из Красноярска, которые установили прямую связь между действиями (бездействием) медиков и смертью ребёнка. Кроме того, все проведённые экспертизы, несмотря на противоречия в выводах, говорят о том, что врачи допустили дефекты в наблюдении и лечении больного. Как следует из заключения Омского бюро судебно-медицинской экспертизы, именно эти недостатки не позволили использовать все возможности современной медицины для того, чтобы предотвратить смерть пациента. 

Областной суд также опровергает тезис о недоказанности вины работников больницы. В ходе расследования уголовного дела лечащий врач призналась в собственной халатности. Уголовное преследование было прекращено из-за амнистии, это не снимает с неё вины за совершённое преступление.

В новом решении члены коллегии присудили родителям 600 тысяч рублей – по 300 тысяч на каждого – в качестве компенсации морального вреда. Вместе с возмещением расходов на погребение, судебными издержками семья получит около 800 тысяч рублей. «Суд признал, что медики виноваты. Больница понесла наказание. Это для нас важно, а не сумма компенсации. Об этом решении я сообщаю через СМИ, чтобы люди знали, что нам удалось добиться такого решения. Показать, что надо бороться за себя, своих детей», – сказала на прощание Татьяна.

Семья до сих пор не может смириться с утратой. Сейчас Татьяна и Дмитрий учатся жить дальше – без единственного ребёнка. Возможно, последнее судебное решение для семьи станет завершением трагедии и началом нового жизненного этапа. Без надрыва, со светлой памятью о сыне.