– Валерий Алексеевич, почему вы с такой настойчивостью боретесь за закрытие Александровского централа?

– Я борюсь не за закрытие больницы, а за перевод всех содержащихся там пациентов в другие учреждения, где они смогут лечиться и жить в человеческих условиях, и за обеспечение рабочими местами персонала больницы, которая является градообразующим предприятием. Именно поэтому в обращениях к губернатору региона и в личных беседах с Сергеем Владимировичем Ерощенко я неизменно говорю о необходимости принятия специального постановления правительства Иркутской области, которое будет регулировать этот процесс. Это единственный вариант решения проблемы, который я вижу: вопрос межведомственный, и решать его нужно на уровне регионального правительства.

– Что делается сейчас?

– Сейчас принимаются меры, неэффективность которых очевидна. В нынешнем году в другие психиатрические стационары и учреждения соцзащиты переведено 160 пациентов. В Александровском осталось ещё около 350 человек, и их перевод запланирован на 2015-2016 годы. Для чиновников это означает, что они планомерно работают. Для меня это значит, что 340 человек день за днём ещё как минимум два года будут находиться в помещении, не имеющем нормальных санузлов и душевых, в прогнившем здании, сыром и душном, поражённом грибком, с минимальным медикаментозным обеспечением и на скудном питании. Условия нечеловеческие, поверьте. Не говоря уже о прессинге, который, я думаю, испытывают пациенты со стороны персонала: больных винят в том, что больница требует закрытия. Вдумайтесь: недееспособных, беззащитных людей винят в том, что они находятся в тяжелом положении и их необходимо спасать.

– Персонал вряд ли можно винить, люди боятся потерять работу…

– Винить в том, что они обеспокоены своим будущим в перспективе закрытия медучреждения – конечно, нельзя. Но речь идёт о том, что сейчас сотрудники больницы ради стабильности и очень относительного благополучия – ведь скажем прямо, врачам и младшему медперсоналу работать в таких условиях тоже несладко – готовы принести в жертву 350 больных. Брошенных родными, беззащитных, богом обиженных. Действительно не видят иного выхода, кроме как держать их в этой больнице до последнего. Видимо, до последнего живого пациента. 

И для меня очевидно, что эти люди – заложники ситуации. И пациенты, и врачи.

– При этом руководству больницы, её сотрудникам, минздраву, областной прокуратуре, Росздравнадзору, Роспотребнадзору известно, что больница работает без лицензии, по сути – незаконно. Какие ответы по этому поводу вам дают министерство и надзирающие органы?

– Действительно, больница в настоящее время работает без лицензии и при наличии отрицательного санитарно-эпидемиологического заключения. Это нарушение закона и само по себе является основанием для прекращения деятельности. Однако при обсуждении проблемы этот вопрос попросту опускается. Разговоры переходят в более эмоциональную и благодатную с точки зрения формиро-

вания общественного мнения плоскость защиты интересов пациентов, которые якобы хотят спокойно находиться на привычном месте, или медицинских работников, которым нужно кормить семьи. Апелляция к мнению пациентов выглядит особенно цинично, если учесть, что в Александровском централе более 20% пациентов признаны недее­способными, и в целом это та особая категория людей, которые не могут объективно оценивать качество получаемой ими медицинской помощи и условия жизни. Моя задача – давать такую оценку, руководствуясь нормами законодательства и нравственности.

– Информации сейчас появляется много, и всё чаще звучат призывы оставить всё как есть. Для человека, хотя бы примерно представляющего ситуацию, это звучит абсурдно. В чём причины, на ваш взгляд?

– Откровенно говоря, я не считаю проблему перевода 340 пациентов и трудоустройства 240 медицинских работников нерешаемой – это вопрос политической воли, по сути. Но есть другая сторона проблемы, о которой тоже не говорят. Те, кому выгодно развёртывание пропаганды против закрытия Александровского централа, возможно, полагают, что, сохранив больницу, они сохранят в тайне и совершаемые там преступления. Но это не так. Мы активно работаем со следственным управлением Следственного Комитета РФ по Иркутской области, и уже сейчас можно сказать, что перспективы в смысле уголовного преследования у этого учреждения очень богатые. Пока возбуждено уголовное дело в отношении кассира больницы, которая путём подделки документов присвоила более 5,4 млн рублей личных средств пациентов, получающих пенсии, пособия и другие социальные выплаты. Достижения её предшественницы скромнее: выявлено фактов хищения «всего» на 480 тыс. рублей. И я понимаю, конечно, что нельзя винить руководство больницы за преступные действия отдельных сотрудников. Но, положа руку на сердце, мне очень сложно предположить, что подозреваемая больше года выводила таким образом деньги пациентов, и никто-никто об этом не догадывался. Стоит вспомнить и пожар, случившийся в администрации областной психиатрической больницы № 2 в начале года, в котором погибли некоторые бухгалтерские документы. Ко мне обращаются люди с информацией о переоформлении квартир пациентов на других людей. Я вижу очень серьёзную работу со стороны следственного комитета и надеюсь, что вскоре мы получим значимые результаты.

Справка

В здании, где сегодня размещается филиал Иркутской областной психиатрической клинической больницы № 2, ранее располагался Александровский централ – каторжная тюрьма, учреждённая в 1873 г., а до тех пор, с середины XVII века, – винокуренный завод, где также трудились каторжники. В 1956-м корпуса и хозяйственные постройки были переданы в ведение областной психоневрологической больницы. Тюремный коридор длиной в 100 метров был разбит на отделения, камеры переоборудованы в больничные палаты. В 1960-х количество пациентов больницы достигало 1200 человек, в начале 2014 года их было 503 человека. Более 20% пациентов больницы признаны недееспособными. Значительная часть, напротив, стабильны, но не могут быть выписаны – им некуда идти. По инициативе губернатора Иркутской области Александра Тишанина в 2007 году было принято решение о строительстве нового здания больницы и жилья для персонала на территории Александровского, для чего даже был выделен земельный участок, однако к реализации проекта так и не приступили. Сейчас вопрос о строительстве новой больницы не рассматривается вовсе: региональное правительство заявило об отсутствии источников финансирования на эти цели.