«Что такое счастье?»

Реакция родителей, детей, братьев и сестёр зверски растерзанных жертв на демонстративный акт Артёма Ануфриева была сдержанной. Один из близких родственников убитого горько усмехнулся: «Лучше бы харакири сделал. По-мужски». Другой предположил, что на это у подсудимого не хватило бы силы воли. Адвокат Ануфриева попыталась поговорить с клиентом, но тот сказал лишь, что совершил этот поступок под воздействием эмоций, и отказался общаться на эту тему. 

В СИЗО, подтвердили в Федеральной службе исполнения наказаний, Ануфриев состоял на учёте как склонный к членовредительству и суициду, психологи проводили с ним отдельную работу. После происшествия дежурная служба следственного изолятора усилит контроль над заключённым, сообщили в ведомстве. В целом неглубокие и малокровные порезы не нанесли какого-либо вреда физическому здоровью раненого, и он сможет присутствовать в дальнейшем на заседании суда. 

Однако сами подсудимые постепенно теряют бодрость духа. Если раньше Артём Ануфриев едва ли не с удовольствием окидывал взглядом присутствующих в зале потерпевших и спокойно что-то записывал на листы формата А4, то теперь, сидя в клетке, он плачет и периодически громко шмыгает носом. Вероятно, предполагает адвокат, такое поведение спровоцировала его мать Нина Ануфриева, которая в отличие от матери второго фигуранта Никиты Лыткина, не пропускающей ни одного заседания, впервые появилась в суде в качестве свидетеля.

Допрос Нины Ануфриевой тянулся дольше часа. Женщина, как будто на время забывшая, почему оказалась за трибуной, подробно рассказывала о натянутых отношениях с сыном, о тяжёлом детстве «Артемончика», болевшего рахитом, энцефалопатией и неврозом навязчивых состояний, об успехах в музыкальной школе и не сложившихся отношениях со сверстниками. «Когда он ругался с Никитой (Лыткиным), я ему всегда говорила: «Помирись, ты ведь не хочешь потерять единственного друга».  

Оказалось, что даже в новогоднюю ночь, когда они вместе с сыном остались вдвоём в квартире и никуда не пошли отмечать праздник, она не заметила ничего странного в  поведении ребёнка, который ушёл ночью и под утро вернулся после очередного убийства. Всё это время не видела она и хранящегося в электрической плите пневматического пистолета, из которого, по версии следствия, Лыткин стрелял в лицо жертвам. 

К реальности Нину Ануфриеву вернули вопросы матери 12-летнего мальчика, который стал первой жертвой «молоточников» и умер на руках у родителей: «Как вы думаете, почему на вопрос «Что такое счастье?», который ему задали в классе на съёмке видеофильма, ваш сын ответил: «К сожалению, я не знаю»?». Женщина тоже не нашлась, что ответить, только расплакалась и сказала, что «сама во всём виновата».  

Молчание свидетеля

В отличие от рассказов матери, выступление другого свидетеля вызвало множество вопросов у Артёма Ануфриева, который отрицает свою вину по большинству эпизодов и признаётся лишь в двух убийствах, зафиксированных самими маньяками при помощи диктофона и видеокамеры. Как оказалось, Никита Лыткин был вовсе не единственным его другом. Специально приглашённый из Красноярского края 27-летний «приятель» подсудимого Владимир Гусев заявил, что знал об убийствах и два раза по приглашению Ануфриева ходил на поиски жертв. 

«Вначале я узнал из газет об убийстве научного сотрудника. Поняв, что это произошло в районе, где живёт Ануфриев, я спросил у него, что он знает про это. Тогда-то он мне и сказал, что это они с Лыткиным убили женщину. И ещё ребёнка. «Убили жидёнка» – так он его назвал. В первый раз, когда Ануфриев позвал меня убивать, я ходил с ними по лесу, потому что до конца не верил, что это они совершали, а во второй раз я был пьян. Оба раза я пытался их незаметно отговорить, говорил, что могут из окна увидеть или машина проедет», – признался свидетель.  

В конечном счёте от мужчины 

гособвинителю и адвокатам удалось добиться показаний, согласно которым Ануфриев допускал «ликвидацию» Лыткина. «Никите пришла повестка в армию, и он вроде как расстроился из-за того, что пропустит год и никого не убьёт. Тогда Ануфриев сказал, что, наверное, его придётся убить, чтобы он не спалился», – добавил свидетель. По его словам, несмотря на то, что впоследствии Ануфриев признался ему ещё в трёх убийствах, он не сдал «приятеля» в полицию, потому что боялся, что его тоже «убьют как свидетеля» и причинят вред его подруге, которая была соседкой одного из подсудимых.  

Показания вызвали настолько сильное возмущение Артёма Ануфриева, что он даже решил задать накопившиеся вопросы бывшему другу: «Если вы говорите, что боялись за свою подругу, то почему же вы сами предлагали мне применить к ней физическое насилие, когда были с ней в ссоре?» Кроме того, Ануфриев заявил, что свидетель оговаривает его. 

«Был такой момент: как-то я оперативникам из Центра по противодействию экстремизму рассказал о том, что Гусев совершил убийство человека кавказской национальности. То есть он мне сам об этом поведал при личной встрече, о чём я рассказал оперативникам. Но почему-то к уголовной ответственности Гусева не привлекли. Скорее всего, оперативники пошли на сделку с Гусевым, чтобы он дал показания против меня и тогда в отношении него не будет возбуждено уголовное дело», – попытался оправдаться Ануфриев, отрицающий причастие к большинству убийств.   

Тогда Гусев поспешил откреститься от обвинения и заявил, что врал об убийстве «нерусского», чтобы «подняться в глазах других». Теперь-то, признаётся свидетель, он отошёл от националистических взглядов, которые они некогда разделяли с Лыткиным, и может об этом открыто говорить. 

В ожидании показаний 

Во вторник в качестве свидетелей стороны успели допросить случайного прохожего, который нашёл один из трупов, а также школьного психолога, сопровождавшего класс Никиты Лыткина, его классного руководителя и члена судебно-психиатрической экспертной комиссии, которая признала Лыткина вменяемым. Ануфриев и здесь решил вклиниться в процесс.

«А вам не кажется странным, что Лыткин, когда наблюдался в больнице, бился головой, замотанной в полотенце, об пол?» – задал он вопрос психиатру. «У нас отмечены демонстративно-шантажные тенденции 

подэкспертного», – согласилась эксперт. «А почему вы считаете, что это демонстративный шантаж?» – усомнился Ануфриев в правоте комиссии. Свидетель не стала вдаваться в объяснения и отрезала: «Лыткин Никита каким-либо психическим расстройством не страдал и не страдает». 

В четверг, когда продолжится судебное заседание, Никита Лыткин выйдет на первый план из тени «старшего товарища». Ожидается, что он даст показания. На первом заседании он признался во всех восемнадцати тяжких и особо тяжких преступлениях, по которым ему предъявлено обвинение. Кроме убийств, покушения и глумления над трупом, считает следствие, Никита Лыткин совершил серию грабежей, отбирая вещи умирающих.