В качестве свидетелей обвинения были допрошены специалисты по молодёжным движениям доктор исторических наук, доцент кафедры современной отечественной истории Иркутского госуниверситета Александр Костров и главный специалист отдела по связям с общественностью управления по информационной политике администрации Иркутска Александр Шевела. Более полную картину молодёжных предпочтений нарисовал учёный. Александр Костров постепенное перевоплощение молодых людей из скинхедов в «человеконенавистников» счёл вполне логичным. Он пояснил, что идеология «мизантропов» (англоязычное, более модное для современной молодёжной субкультуры обозначение этого движения – «пипл-хейтер») предполагает ненависть ко всему человечеству, утверждение идеи сверхчеловека. Ключевые понятия этой идеологии – отрицание человеческого опыта, всех видов права, основ современного общества и ненависть к нему. Этой идеологии свойствен также эсхатологический признак: она связана с концом мира. Само по себе это не страшно, ведь ещё в средние века люди верили, что конец света неизбежен. Однако современные «мизантропы» считают  необходимым его приближать, ставят перед собой задачу ускорить этот процесс – а это уже таит в себе опасность. Учёный назвал ещё один признак идеологии «мизантропов»: они мечтают построить идеальное общество – общество сверхлюдей. 

«Я правильно понял: эти люди считают себя богами?!» – уточнил гособвинитель. «В общем, да, – подтвердил Александр Костров. – Приверженцы этой идеологии ставят себя на место вершителей человеческих судеб. Вот почему особое место в их системе взглядов отводится убийству. Поскольку мир несостоятелен, его надо ломать. С этим связан культ убийства, таков идеал сверхчеловека. Убийство является неотъемлемой частью идеологии «мизантропов». Насилие предлагается ими в крайней форме». 

Эта теоретическая база, действительно, идеально укладывается в те преступления, которые, по мнению стороны обвинения, совершили подсудимые, – зверские, немотивированные убийства самых разных людей. Среди жертв нападений Ануфриева и Лыткина были и ребёнок, катавшийся с горки, и пожилые прохожие, известный учёный и спящая бомжиха, беременная женщина и подгулявший студент. Неудивительно, что полиция долго не могла вычислить «молоточников». Исполняющий обязанности начальника полиции области Олег Кнаус говорил мне, что за два десятилетия службы в уголовном розыске ему ни разу не приходилось встречаться с таким явлением, как убийство ради убийства. 60–70% успеха при раскрытии преступления зависит, по его мнению, от правильно вычисленного мотива, которым руководствовался злодей. Но «ненависть ко всему человечеству» – такой мотив не мог присниться сыщикам, далёким от определённых молодёжных движений, даже в самом страшном сне. Поэтому довольно длительное время полиция была уверена, что преступления в иркутском Академгородке совершают разные люди, никак между собой не связанные. Правоохранители «шерстили» ранее судимых, душевнобольных, тогда как юные «мизантропы» в социальных сетях практически в открытую рассказывали о своих убеждениях, ставших базовой платформой насильственных преступлений. Никита Лыткин выступал на сайте под псевдонимом «Расчленённая ПугачОва», Артём Ануфриев, по мнению следствия, был модератором группы «Мы боги, мы решаем, кому жить, а кому умереть». Вот её программа: «Эта группа для тех, кто ненавидит простое людское быдло и делает всё, чтобы оно подыхало». Артёму же, по-видимому, принадлежит страничка в сетях «Пичушкин – наш президент». Речь идёт о битцевском маньяке Пичушкине, убившем в Москве 50 человек. 

В немногочисленные пока ряды человеконенавистников подсудимые влились не сразу. Никита Лыткин, с которым «Иркутский репортёр» встречался накануне суда, рассказал, что интересовался разными молодёжными течениями, в том числе скинхедами. Но лишь идеи «мизантропов» показались ему «подходящими». Александр Костров считает эволюционную цепочку, которая прослеживается во взглядах подсудимых, классической. Начав с движения скинхедов, вчерашние выпускники иркутской школы №19 сочли его слишком пассивным, чтобы оставаться среди людей, которые подражают фашистам, бреют голову, пропагандируют войну с чужаками, а сами довольствуются при этом какими-то невнятными показательными акциями. Активные скины, уверял на судебном заседании историк,  довольно часто переходят в более радикальные организации вроде национал-социалистического движения «Белая сила» – это, как видно, произошло и с «молоточниками». В своих допросах, с которыми следствие ознакомило Александра Кострова, обвиняемые и сами  не скрывали, что идеологию скинхедов они сочли слишком мягкой, им хотелось чего-нибудь покруче. «Белая сила» с её лозунгами типа «Я приговорил человечество», «Ссы на могилу дочки мента», «Проще убить старуху-процентщицу, чем заниматься любовью к ближним» друзьям понравилась гораздо больше.  

Учёный по просьбе гособвинителя дал подробную историческую справку ультраправого неонацистского движения, уходящего корнями в классический германский нацизм. Концепция избранного, «превосходного» народа возникла в 20–40-е годы прошлого века, когда немцам, проигравшим первую мировую войну, было важно  доказать, что они не худшие в мире. Так появилась идеология, согласно которой  арийцы находились на вершине эволюции, все остальные считались недочеловеками. Придя к власти, Гитлер показал на практике, к чему может привести крайний национализм, предлагаемый в качестве принципа организации общества и государства. 

Неонацизм в России – явление, как утверждает историк, достаточно молодое, оно появилось лет 20 назад в связи со сломом советской системы, ростом национального самосознания, поиском национальной идеи. Эти перемены в мировоззрении у людей зрелых проходили более или менее спокойно, молодёжь же в силу своего максимализма стала прибегать к радикальным идеологиям. Так в 1990-е годы в России появились первые неонацистские организации, в том числе «Белая сила». Только если в Европе «избранными» считают представителей романо-германских народов, то российские неонацисты к арийской расе относят славян – вот и вся разница. «Белая сила» – одна из самых радикальных неонацистских организаций России. Символ этого движения – кастет в лавровом венке – воспевает насилие. И этот кровавый значок можно было увидеть на страничке «молоточников» в Интернете. 

Движение «пипл-хейтер» стало следующей ступенькой в развитии радикального неонацизма. Оно отрицает коллективистское начало нацизма, стремление объединиться по признаку национальной принадлежности.  «Мизантропы» – течение индивидуалистов, сверхчеловек для них важнее, чем сверхнация. Если «Белая сила» предлагает «Бей чужих», «пипл-хейтер» рекомендует бить и чужих и своих – всех, кто не участвует в этом движении. Таких называют «овощи», «быдло», «говно». Можно опять же вспомнить позицию группы «Мы боги», членами которой были подсудимые: «Мы ненавидим русских. Русские мужики – пьяные и вечно озабоченные гамадрилы! Русские бабы – дворовые проститутки!».   

Учёный также пояснил на суде, что в рамках идеологии «мизантропов» происходит дальнейшая радикализация. Есть, оказывается, обычные человеконенавистники, которые лишь пропагандируют и оправдывают убийства, но самые радикальные члены этого сообщества называют себя «охотниками за головами». Это сегодня писк неонацистской моды. Как следует из материалов уголовного дела, академовские «молоточники» – как раз из тех, кто считал для себя обязательным систематически совершать убийства. В своей страничке «ВКонтакте» они так и писали: «В нашей группе не место позёрам и неформалам. Допускаются только те, кто вершит судьбы быдла либо только собирается начать серьёзные действия». Следователь по особо важным делам регионального управления Следственного комитета России Евгений Карчевский, в производстве которого находилось нашумевшее уголовное дело, рассказывал «Иркутскому репортёру», что обвиняемые и сами считали себя «охотниками»: «Они ходили по одной и той же тропинке – от остановки «Госуниверситет» до «Академгородка» поверху – каждый день с 18 до 22 часов и искали жертву. Могли пропустить пять человек, десять в поисках именно той жертвы, которая, как они считали, им подходила. Это был позыв, они прислушивались к внутреннему голосу». 

А Никита Лыткин в интервью «Иркутскому репортёру» признался: «Убивать нравилось. Не потому, что кровь, я себя сильнее чувствовал при этом». Это признание вполне соотносится с показаниями на суде его бывших одноклассников, допрошенных на прошлой неделе. Они рассказывали, что уже к пятому классу Никита стал объектом насмешек, ребята  его «шпыняли», и постепенно он замкнулся в себе. О тех же психологических переменах свидетельствуют, в общем-то, и характеризующие документы, которые обозревались в ходе судебного следствия на последнем заседании. Так, гособвинитель долго перечислял почётные грамоты, похвальные листы и благодарности, полученные младшеклассником Лыткиным за отличные успехи в учёбе и примерное поведение, участие в творческих конкурсах, работу на пришкольном участке, спортивные победы. Никита был самым обычным пацаном, пока не захотел, как он рассказал в том же интервью нашей газете, доказать самому себе, что он не «тварь дрожащая». Это желание сформировалось, когда несовершеннолетний Лыткин сдружился с более старшим Артёмом Ануфриевым, который, как считает сторона обвинения и подтверждают допрошенные на суде специалисты, был в этой паре лидером.   

Следствие признало тандем Ануфриева и Лыткина  экстремистским сообществом. С этим совершенно согласны оба специалиста. Александр Костров привёл такие аргументы: «Подсудимых связывала крайне радикальная идеология экстремистского толка, и они реализовали на практике её положения. Люди, которым они стремились подражать, – это днепропетровская группа, совершавшая экстремистские действия, и битцевский маньяк. То есть среди кумиров подсудимых есть и индивидуалистический герой, и групповой, но они всё-таки предпочли пойти по пути создания группы, хотели привлечь к своей деятельности сторонников. Для этого они создали свой интернет-ресурс». Александр Костров дал следующее определение экстремистского сообщества:  «Это двое или более людей, объединённых экстремистской идеологией и практикой». Адвокаты подсудимых оспаривали и само это определение, и его связь со своими клиентами. Поддержал специалиста только потерпевший – сын убитой Ольги Пирог, сотрудницы Института солнечно-земной физики СО РАН, Владимир. По специальности он программист и, ознакомившись с выложенными «молоточниками» в Интернете материалами, пришёл к выводу, что их группа состояла из нескольких человек. Некоторые причём проживали не в Иркутске. На его вопросы, содержались ли на страничках подсудимых в социальных сетях призывы к уничтожению людей самыми жестокими способами и является ли размещение подобных материалов в открытом доступе, в том числе в Интернете, экстремистской деятельностью, Костров ответил утвердительно.

На заседаниях суда говорили пока только об одном из сторонников «молоточников» – Фридрихе Обершульце (ник в Интернете) из Железногорска. Активный член интернет-сообщества неонацистской организации «Белая сила», судя по справке Центра по борьбе с экстремизмом, поддерживал отношения и с вождём иркутских скинхедов Евгением Пановым по кличке Бумер (он уже сидит за убийства на почве национальной ненависти), и с Артёмом Ануфриевым. После его ареста Обершульц даже переименовал группу «Мы – боги» в сайт «Помощь Артёму Ануфриеву». Когда обозревались представленные следствием доказательства, прокурор огласил и документы, связанные с обыском на  квартире Обершульца. Но, по-видимому, ничего особенного оперативники там не нашли: у сторонника Ануфриева было время уничтожить улики после  ареста «молоточников». 

Зато среди вещей, изъятых дома у самих фигурантов по делу, оказалось немало представляющих для суда интерес: молоток с чёрным резиновым наконечником и надписью на обороте «киянка резиновая 60 мм», четыре зуба «перламутрово-желтоватого цвета», чёрная шапка с прорезями; предмет, похожий на пистолет; складные ножи, видеокассеты, флэш-карты, блокноты и тетради с материалами экстремистского характера. Ознакомить присутствующих с содержимым этих информационных носителей прокурору было непросто: матов в этих текстах оказалось гораздо больше, чем нормальных человеческих слов. Речь гособвинителя выглядела примерно так: «Дочь мажора… мат… Ха-ха-ха…нецензурное выражение…Эй, слышите, ублюдки…мат…Читать – говно…ненормативное выражение». Прокурорские «страдания» немного развеселили подсудимых – они переглядывались и улыбались. Подавленными молодые люди не выглядят. Ануфриев пытался что-то записывать, готовясь к допросу, который состоится после того, как дадут показания все свидетели обвинения и выступит защита. Лыткин не утруждал себя такими заботами. Известно, что он решил подтвердить данные им на следствии показания по всем эпизодам нападений, тогда как его старший товарищ от своих первоначальных признаний отказался накануне суда. По-разному ведут себя на процессе и матери подсудимых. В оглашённом гособвинителем протоколе обыска на квартире Ануфриевых зафиксировано, например, что мать подозреваемого умудрилась прямо в присутствии следователя и оперативников уничтожить одну из бумаг, компрометирующих сына. А вот родные Никиты Лыткина, когда его дядя обнаружил в компьютере видеоролик со сценой глумления племянника над трупом, на семейном совете решили отнести улику в полицию. Этот поступок потребовал от матери мужества, как и её постоянное присутствие на судебных заседаниях в качестве законного представителя сына. 

Судебное следствие продолжится на следующей неделе. Очередное заседание, на котором также будут заслушиваться свидетели обвинения и исследоваться материалы уголовного дела, составляющего 35 томов, назначено на понедельник, 1 октября.