– Как молодому человеку, который чувствует тягу к сцене, определить, стоит ли поступать в театральное? 

– Никак не нужно определять, это чувствуется само собой. Если человек знает, что хочет быть актёром, он приходит сюда и никого не спрашивает. Если тяга есть, с ней не справиться. Представьте, вы идёте мимо витрины и у вас возникает желание купить вот это платье или съесть вот этот торт.  И желание это нужно как-то реализовать, и если этого не произойдё, то вы будете жалеть. Так же и здесь: попробовать добиться своего нужно обязательно. А если настоящей тяги нет, то и идти в театральное не надо, даже думать об этом не стоит.

– Что сложнее всего для студентов-первокурсников?

– Самое главное – установка на учёбу. Своим студентам я с самого начала заявил, что они никому не нужны. Абсолютно никому: ни родине, ни городу. «Но вам нужны училище, я, эта страна и эта профессия. И если вы это всё поймёте, то будете так учиться и так работать, чтобы её получить». Вы знаете, эта речь очень помогает, а то многие приходят слишком инфантильными и не понимают, что для того, чтобы закрепиться в жизни, им нужна профессия.

 – Вы строгий педагог?

– Я и строгий и добрый одновременно. Я очень требовательный по большому счёту, а какие-то минимальные нарушения для меня неважны, я даже на них внимания не обращаю. Но все знают, чего лучше не делать. Я считаю, что нельзя относиться к своему труду абы как. К своему труду нужно относиться как к сакральному действу. Или священнодействуй, или убирайся. Вот и всё.

– Случайные люди уходят сразу? 

–На первый курс мы принимали тридцать человек, ко второму остались семнадцать. К выпуску остаётся примерно половина от первоначального набора. Отсев идёт в первые два года. Но это не главное. Поймите, если ты хотел быть кем-то и не стал им, значит, ты не очень-то и хотел. А если очень захочешь и поставишь себе цель в жизни, то никто не сможет тебе воспрепятствовать. Я хотел стать литератором и стал им. Никто запретить мне не смог. Я хотел стать режиссёром, хорошо знающим профессию. Я этого добился. Точно так же никто не сможет вам запретить добиться желаемого. 

– Какие качества важны для будущего актёра? 

Сейчас студенты Зверовщикова учатся на втором
курсе и сдают первый спектакль

– Самое важное – заражать своими эмоциями. Талант как вирус: человек выходит на сцену, улыбается – и вы улыбаетесь вместе с ним, плачет – и вы плачете. Если мы на приёме улавливаем эту вибрацию, то советуем учиться. А если сидим «мёртвые» и спокойно смотрим, как абитуриент читает какие-то этюды, значит, контакта нет – от ворот поворот. Также очень важно саморазвитие. В ребёнке нужно заложить интерес к профессии, если это случится, то он сам начнёт требовать и искать пищу для ума. Недостаточно просто выучить текст, выйти на сцену и начать открывать рот.  Ты сам должен из себя что-то представлять не только профессионально, а просто по-человечески. Хотя есть, конечно, и противоположные примеры. Бывает, что и дурак выходит на сцену и его все слушают. Я знал глупых артистов, которые на сцене смотрелись богами, красивыми, внутренне богатыми, а в жизни с ними и поговорить было не о чем. Но это редкость, это и есть талант, божественный дар. А всем остальным всего можно достичь трудом. Если нет таланта, но есть способности, то их можно развить.

Пока мы беседуем, в кабинет к художественному руководителю несколько раз заходят с вопросами по режиссуре спектаклей. Чувствуется, что в постановочном процессе во главе с Валентином Зверовщиковым задействован весь коллектив, работа кипит и многое нужно успеть в короткий срок. Однако режиссёр терпеливо объясняет нам, как непросто вырастить настоящего артиста. Для наглядности он берёт с полки горшок с маленьким цветком: «Вот посмотрите: за ним нужно ухаживать, поливать, разговаривать и молиться вместе с ним. Иначе растение может просто захиреть. Так же и со студентами».

– Как проходит обучение на курсе, которым вы руководите? 

– Оно длится три года и девять месяцев, сейчас мои студенты учатся на втором курсе. На оставшееся время уже есть план. Полтора года до этого мы занимались общей подготовкой. Сейчас поставили детский спектакль «По щучьему велению». Затем они будут играть Шекспира, «Сон в летнюю ночь», это тоже сказка, но уже переходная. Позже поставим «Деньги для Марии» Распутина. Затем Александра Копкова. Есть у него удивительная пьеса «Слон». Потом студенты будут играть «Грозу» Островского. Вот и всё, это на все два с половиной года. Кроме общеобразовательных предметов параллельно идут специальные. Ритмика, сценодвижение, речь, художественное слово, история театра и другие. 

– Чем студенты занимаются на каникулах?

– Учебный день у них длится с половины десятого утра и до девяти вечера – можете себе представить, как они устают? На каникулах отсыпаются, отдыхают. Знаете, очень тяжело сыграть три-четыре сказки в день, как сейчас, перед Новым годом, когда в училище на спектакли приходят дети. Эта работа потяжелее, чем у шахтёра. В прошлом году студент Сева Шергин играл в «Грозе» главную роль, мужа Катерины, которая, как вы знаете, топится в реке. За последний месяц была очень тяжёлая, напряжённая работа. Когда всё закончилось, он пришёл домой, лёг. Смотрит в потолок. День лежит, второй лежит. К нему папа подходит и говорит: «Сева, ты бы хоть воды, что ли, принёс!» А он говорит: «Папа, я за последний месяц семь раз жену хоронил!» Эмоционально это очень трудная работа. Даже не знаю, с чем сравнить. Обязательно нужно добирать сердцем. А если не добираешь, тогда здесь нечего делать. 

– Насколько выпускники училища готовы к работе и востребованы ли такие кадры сегодня?

– Я как педагог поставил себе задачу: вопреки всему сделать из студентов профессионалов, сделать из студентов артистов, чтобы, когда они пришли работать в театр, их не нужно было переучивать. Потому что я режиссёр и знаю, каково это, когда в театр приходят новые люди, которые ничего не умеют. Надо сказать, когда мы набирали студентов, я был не уверен, что они смогут творчески развиваться. Но сейчас в некоторых из них я просто влюблён! Подвижки есть у всех, у всех глаза загораются при выходе на сцену. И это самое главное. Хорошие артисты нужны всегда и везде. Они нужны и в Иркутске, и, как ни странно, в Москве. Если ты пришёл и очень хорошо себя показал, то тебя возьмут везде. Но самая большая сложность состоит в том, чтобы довести дело до этого самого показа. Раньше ситуация была лучше: людей после учебного заведения направляли на работу, а сейчас распределения нет. Молодым приходится самим пробивать себе дорогу, а это  тяжело.