— Так получилось, что в начале 1970-х годов было обнаружено месторождение флогопита на Кольском полуострове, под городом Ковдор, — рассказывает Алексей Иннокентьевич. — Партия и правительство посчитали, и получилось, что кольская слюда будет дешевле, потому как добывать её предполагалось открытым способом. А у нас флогопит добывали шахтным способом.

В то время, до изобретения и широкого применения полупроводников, слюда широко использовалась в радиоэлектронике как теплоизоляционный материал для ламп. После широкого внедрения в радиоэлектронику полупроводников потребность в слюде резко сократилась. Теперь её используют только в теплонагревательных приборах. Кстати, такие приборы — с использованием слюды — весьма экономичны: батарея мощностью в 40 ватт способна обогреть помещение в 20 квадратных метров.

Рудоуправление просуществовало на слюде до 1970 года. После этого постепенно стали переходить на другие виды производства. Партия приняла решение (поскольку у нас тут повсюду мрамор, причём самый разный) перепрофилировать слюдяное производство в мраморное. В течение трёх лет слюдяное производство сворачивалось, а за это время было открыто четыре карьера по добыче мрамора. И пошли составы в разные концы Советского Союза. Каждый день — по железнодорожному составу. Последняя слюдяная шахта закрылась в 1974 году…

Мы едем с Алексеем Иннокентьевичем по мраморной дороге. Мраморной в прямом смысле. Два километра дорожного полотна до карьера «Динамитный» выложены ослепительно белым камнем. В «Динамитном» добывали мрамор для строительных нужд. Но самое интересное, что дороги в Слюдянке тоже построены с добавлением мрамора из этого самого карьера. Его стали добавлять в битум, когда готовили асфальт. Асфальт получался высшего качества. По мнению Алексея Сизых, именно поэтому дороги, построенные на «динамитном» мраморе, до сих пор стоят. Кстати сказать, дороги в Слюдянке, в отличие от иркутских, действительно пригодны для езды не только на танке, но и на автомобиле. Жаль, что сегодня мрамор «Динамитного» не используют для ремонта и строительства дорог в столице Восточной Сибири. Впрочем, не используют его и для строительства дорог в Иркутской области.

А разведанных запасов мрамора в «Динамитном» хватит на сто лет. При условии, если добывать его будут по 74 тысячи кубометров в год. Сегодня «Динамитный» выдает на-гора едва-едва по 8-10 тысяч кубометров, причём 47% из этой массы пока что идёт в отвал — необходимо специальное оборудование, чтобы переработать «некондиционный» камень в более мелкую крошку.

— В области до сих пор дорожные предприятия кидаются из стороны в сторону, где бы найти материал для дорожного покрытия, — рассуждает Алексей Сизых, — а тут своё сырье под боком, бери и строй качественные дороги!

Вслед за «Динамитным» открывается карьер «Буровщина». Разведанный здесь розовый мрамор — не только отличный отделочный материал, но и красивый. Огромные блоки розового камня из «Буровщины» везут в Слюдянку, где уже построен цех, в котором мрамор алмазными пилами разрезают на части. Готовую продукцию распилочного цеха называют по аналогии с продукцией, получаемой из древесины: толстые плиты — это мраморная доска, тонкие — фанера. После полируют и отгружают заказчикам.

Ещё более ценный камень стали добывать в карьере под Бугульдейкой. Этот мрамор имеет гамму цвета от белого до красного. А его мелкозернистая структура весьма удобна для обработки инструментами скульптора. Для памятников, статуй, поделок бугульдейский мрамор незаменим.

В 80-е годы прошлого века Слюдянское рудоуправление запустило карьер в тринадцати километрах от Большого Луга. Здесь рудокопы стали добывать гранит — серый и розовый.

Камнераспиловочный цех рудоуправления обзавёлся специальным оборудованием. Гранит не берёт ни одна алмазная пила. Штрипсы — натянутые параллельно друг другу стальные пилы — работали сутками. Технология такова: на место распила гранитного блока подавались вода и чугунная дробь. За смену распил углублялся на 8-10 сантиметров. Так, чтобы распилить блок высотой в метр, требовалось около недели. Фундамент «серого дома» (администрация Иркутской области) облицован именно этим гранитом. Вечный огонь на мемориале Славы освещает гранитные плиты большелугского камня.

Середина 1980-х годов — расцвет камнедобычи и камнепереработки в Слюдянке. В рудоуправлении занято около пятисот человек. Заработки рабочих на карьерах доходят до 500 рублей в месяц. Продукция из редкого слюдянского мрамора востребована в самых разных точках Советского Союза.

Упадок прибыльного и нужного стране производства начинается с распадом СССР. Повальная ваучеризация, как форма глобальной приватизации, в 1993 году превратила Слюдянское рудоуправление в ОАО «Байкальский мрамор». «Байкальский мрамор» просуществовал до 2004 года и после процедуры банкротства благополучно скончался. Как-то получилось, что спроса на редкий слюдянский мрамор не стало. Разваливающейся стране было не до строительного камня — ни до мрамора, ни до гранита.

— Сегодня потребность в мраморной пудре большая, — говорит Алексей Сизых, — и не только в производстве красок, различных замазок. Если пудру добавлять в битум, который идёт на производство асфальта, то сносу такому асфальту не будет.

Жаль всё-таки, что наш мрамор не используют для строительства наших дорог.

Да, надо сказать, что карьеры бывшего Слюдянского рудоуправления сегодня работают все, за исключением гранитного. У всех — свои хозяева.

А городу, название которому дала слюда-флогопит, в наследство от рудоуправления достался чистейший, подземный, а потому стратегически безопасный, источник пресной воды. В 1960 году два горизонта четвёртой шахты по добыче флогопита залило водой из подземной реки. Бросать шахту никак нельзя — страна нуждается в стратегически важном сырье. Было принято решение — воду из горизонтов отвести. Как? Геологи разработали проект штольни длиной 3200 метров, по которой вода должна была уйти в Байкал. Реально длина штольни получилась 2800 метров. Воду поймали и спустили в озеро, горизонты доработали. А Слюдянка и поныне питается водой из этой штольни, которая стала новым руслом подземного родника.

Фото автора